Размер шрифта
-
+

Кельты-язычники. Быт, религия, культура - стр. 17

Структура общества

В общем и целом структура кельтского общества, видимо, была одной и той же по всему языческому кельтскому миру. О ней рассказывали античные писатели. Ирландские законодательные трактаты в особенности рисуют картину общества, структура которого именно такова, как сообщали античные авторы. Археологические данные – насколько это возможно – говорят о такой же организации социальных слоев, то есть они свидетельствуют о том, что общество было, по сути своей, аристократическим. Из всех этих разнообразных источников мы узнаем, что на вершине общества стоял король. Однако к тому времени, как Цезарь завоевал Галлию, королевская власть во многих ведущих племенах была заменена главными магистратами (вергобретами), которые правили совместно с аристократией. Ниже короля стояла высшая знать, которая была в высшей степени аристократической и могущественной. Этот класс включал также жрецов, которые в Галлии всегда происходили из аристократии, и, судя по всему, так было и в Ирландии. Еще ниже стояли неблагородные свободные люди, владевшие землей и собственностью (по-нашему что-то вроде джентльмена-фермера)[8]; в этот класс входили также наиболее выдающиеся ремесленники, прежде всего кузнецы, которые занимали в галльском обществе высокое положение. В этом ремесле видели нечто сверхъестественное, и бог-кузнец, соответственно, занимал весьма высокое место в пантеоне кельтских божеств. Только эти три класса населения имели какое-то значение в кельтском обществе. Остальное население состояло из несвободных членов общества, которые не имели никаких прав, не могли носить оружие, не владели землей и собственностью. Им жилось лишь чуть лучше, чем рабам. Это были в основном семьи, попавшие в трудное положение, представители завоеванных кельтами народов, сами рабы и так далее. Цезарь прямо говорит о том, что эти слои общества почти ничем не отличались от рабов. Рассказывая о кельтском обществе вообще, он пишет: «Во всей Галлии существуют вообще только два класса людей, которые пользуются известным значением и почетом, ибо простой народ там держат на положении рабов: сам по себе он ни на что не решается и не допускается ни на какое собрание. Большинство, страдая от долгов, больших налогов и обид со стороны сильных, добровольно отдается в рабство знатным, которые имеют над ними все права господ над рабами. Но вышеупомянутые два класса – это друиды и всадники. Друиды принимают деятельное участие в делах богопочитания… они ставят приговоры почти по всем спорным делам, общественным и частным; совершено ли преступление или убийство, идет ли тяжба о наследстве или о границах, – решают те же друиды; они же назначают награды и наказания; и если кто – будет ли это частный человек или же целый народ – не подчинится их определению, то они отлучают виновного от жертвоприношений. Это у них самое тяжелое наказание. Кто таким образом отлучен, тот считается безбожником и преступником, все его сторонятся, избегают встреч и разговоров с ним, чтобы не нажить беды, точно от заразного; как бы он того ни домогался, для него не производится суд; нет у него и права на какую бы то ни было должность. Во главе всех друидов стоит один, который пользуется среди них величайшим авторитетом. По его смерти ему наследует самый достойный, а если таковых несколько, то друиды решают дело голосованием, а иногда спор о первенстве разрешается даже оружием. В определенное время года друиды собираются на заседания в освященное место в стране карнутов, которая считается центром всей Галлии. Сюда отовсюду сходятся все тяжущиеся и подчиняются их определениям и приговорам… Друиды обыкновенно не принимают участия в войне и не платят податей наравне с другими; они вообще свободны от военной службы и от всех других повинностей… Другой класс – это всадники. Они все выступают в поход, когда это необходимо и когда наступает война (а до прихода Цезаря им приходилось почти ежегодно вести или наступательные, или оборонительные войны). При этом чем кто знатнее и богаче, тем больше он держит при себе слуг и клиентов. В этом одном они видят свое влияние и могущество».

Страница 17