Кельтский крест - стр. 60
— Спасибо тебе, – прошептала я и позвала Атли, так и оставшегося стоять в центре круга: — Ну что, пойдем?
За все это время парень не проронил ни слова. Заведя лошадь и поручив ее заботам Бринна, я вновь вышла во двор. Отойдя от конюшни достаточно далеко, я остановилась и выжидающе посмотрела на Атли. Он молчал, уставившись на свои ноги. Тишину нарушали лишь крики чаек да негромкие разговоры часовых на стенах.
— Я жду, — напомнила я, все еще улыбаясь своим мыслям.
Мальчишка вздохнул, собираясь с силами.
— Вы правы, я их боюсь, — еле слышно сказал он.
Я кивнула, он продолжал чуть громче:
— У отца был один жеребец… он был очень большой. К нему почти никто не заходил – все боялись. Я… я поспорил с друзьями. Что прокачусь на нем…
Я кивнула, и он продолжил чуть смелей:
- Это был один из тех коней, кто убивает любого человека, оказавшегося у него на пути. Такие кони редки, о них слагают легенды, в бою им нет равных, но они убивают. Любого, кто окажется на пути.
Как только Атли вошел в денник, на его голову обрушилось копыто, он чудом увернулся. Мальчишка попытался закрыть дверь, но жеребец протаранил ее и вылетел в проход, где стоял другой жеребец.
При виде противника отцовский конь вскинулся на дыбы и пошел в атаку, яростно молотя копытами по воздуху. Второй забился на веревках, миг – и они лопнули. Атли оказался зажатым между двух дерущихся лошадей.
Его нашли после того, как лошадей разняли, в полуобморочном состоянии в самом дальнем углу конюшни. Мальчишка забился под сено и уже считал себя мертвым. Оказалось, что во время драки одна из лошадей ударом ноги сломала ему руку. Отец выволок незадачливого спорщика за ухо и отправил к ведуну. Рука срослась достаточно быстро и правильно, но после этого случая при виде лошади Атли охватывала паника…
— Сколько тебе тогда было?
— Шесть, — он шмыгнул и утер нос рукавом.
— А сейчас тебе сколько? – я решила уточнить.
— Пятнадцать.
— М-да… задачка, — пробурчала я, обращаясь, скорее всего, к себе. – А теперь ответь честно: зачем ты пришел ко мне?
— Потому что все смеются надо мной! – Атли вскинул голову, зло сверкнув глазами. – Все! Думаете, я не знаю, что они говорят обо мне?
— Полагаю, тебя давно просветили, — кивнула я.
Он тяжело вздохнул, решаясь:
— Миледи, вы… вы же сможете заговорить лошадь, чтоб она меня слушалась?
— Что?
— Заговорить лошадь, — уже менее уверенно пробормотал он. — Вы же так делаете? Поэтому они вас слушаются?
— Нет. — Я покачала головой. — Не поэтому…
— Но вчера, — он растерянно моргнул, — вы так легко справились с лошадью. И сегодня…