Кекс в большом городе - стр. 43

– Естественно, – хмыкнула я, – звезды на метро не ездят.

– Давайте запишу номер, – засуетился Анатолий, – сами знаете, какая проблема с парковкой, резервируем для VIP-гостей места.

Ощутив себя в одной шеренге с Бустиновой и Смоляковой, я распахнула шкаф. Что надеть? Поверьте, этот вопрос намного серьезнее, чем «Что делать?» и «Кто виноват?». К сожалению, передо мной не столь уж богатый выбор! Но можно залезть в комод к Кристе и поворошить вешалки в гардеробной Томочки.

И тут снова зазвенел телефон.

– Слушаю, – пропела я.

– Виола Ленинидовна Тараканова?

– Да.

– Вас беспокоит зав реанимационным отделением Козырькин Максим Михайлович.

– Что случилось? – воскликнула я, ощущая, как дрожат ноги. – Говорите скорей!

– Вы вчера доставили в нашу больницу Еремину Наталью.

– Да.

– Она скончалась.

– Господи!

– Приезжайте.

– Зачем?

– Тело надо забрать, – пояснил доктор, – мы не можем его у себя долго держать.

– Простите, мне очень жаль умершую женщину, только я не имею к ней никакого отношения. Познакомилась с Натой случайно, подвезла из Буркина в Москву, потом пассажирке стало плохо, собственно говоря, это все.

– Но вы сообщили ее данные!

– Правильно, мы разговорились, обменялись телефонами, позвоните ее мужу Андрею.

– И имя супруга знаете, – протянул медик, – скажите честно, просто не хотите заниматься похоронами, вот и придумали сказки!

– Глупости! Мы чужие друг другу люди!

– Но при этом вы в курсе ее семейного положения, знаете, как зовут мужа, – не успокаивался Козырькин.

– Ничего странного, мы всю дорогу болтали. А что случилось с Наташей? Отчего она умерла?

– К чему ненужное любопытство, – тоном замороженной селедки ответил Максим Михайлович, – если, как вы утверждаете, являетесь совершенно посторонним человеком, то и подробности вам знать не следует.

К офису «Шарашкинфильма» я прибыла в четырнадцать тридцать и слегка рассердилась на себя. Настоящая звезда должна опаздывать, а не являться как дворняжка за полчаса до назначенного времени. Ладно, посижу в машине, послушаю радио, тем более что у самого входа есть свободное местечко. Но не успели «Жигули» удобно устроиться около тротуара, как появился мужчина, одетый в ливрею, и категорично заявил:

– Уезжайте.

Обратись швейцар ко мне вежливо, произнеси он фразу типа: «Извините, пожалуйста, но это место зарезервировано для другого человека», я бы спокойно убралась прочь, но наглый тон лакея вынудил меня ответить адекватно:

– И не подумаю.

– Отваливай.

– Почему?

– Тут нельзя стоять.

– И где запрещающий знак?

– Я вместо него.

– Что-то не вижу на твоем лице красной полосы!