Казнить нельзя влюбиться - стр. 40

Я решила, что до болот всё-таки доберусь на Пегасе. Никогда на них не летала (да что там, я их совсем недавно мифом считала!), но выбора у меня особо не было. На Пегасе долечу действительно быстро, а летающими конями и драконами тут точно никого не удивишь. Дело оставалось за малым - незаметно украсть такого коня.

- Давай же, Кэсси, хоть в этот раз сделай все без осечек, - шептала я себе, направляясь к конюшням.

Для кражи я выбрала очень удачное время, когда смотритель занимался чисткой коней и поочерёдно выводил их на задний дворик, оставив конюшню нараспашку и не особо заботясь о сохранности животных. Не было тут в Гхоране дураков, которые чужих Пегасов бы седлали. Я вот одна такая нашлась, ага.

Смотритель уже был на заднем дворике и увлечённо намыливал пегого коня, насвистывая себе под нос незасмысловатый мотивчик. Поэтому я спокойно и бесшумно проникла в конюшню и юркнула к ближайшему Пегасу. Это был совсем молодой белоснежный конь с такими же белоснежными крыльями. При виде меня он фыркнул и переступил с копыта на копыто, но позволил мне ласково погладить его и с удовольствием схрумкал припасенное для него яблочко.

Оглядываясь по сторонам, стараясь ступать бесшумно, я вывела Пегаса на улицу и как ни в чем ни бывало повела коня под уздцы вниз по узкой улочке, делая вид, что ничего особенного не происходит. Ну подумаешь, леди захотела полетать на ночь глядя, ничего такого. Кажется, именно так и думали редкие прохожие на моем пути, никто на меня даже не смотрел. Я уже почти дошла до поворота в парк, куда собиралась завернуть и полететь оттуда в сторону болот, когда меня остановил мужской голос:

- Стоять, рыжая бестия!

Я вздрогнула всем телом и поежилась от ужаса. Мне показалось, или?.. Господи, пусть это будет злой конюх, пожалуйста!..

Я не стала оборачиваться и продолжила свой путь. Вообще-то на мне капюшон, и может быть я совсем не рыжая, а?

- Стоять, ночной кошмар, ты не расслышала?

Нет, не показалось. Я обернулась и столкнулась с разгневанным взглядом доведенного до ручки Тео Левинтона.