Каждый твой взгляд - стр. 33
И скорее была готова превратиться в парию, чем стать его женой.
То обстоятельство, что в ужасном к себе отношении виноват он сам, нисколько не утешало. Подобно Фемиде, эта девочка жила с завязанными глазами, вот только весы ее давным-давно рассыпались в прах, и в руке она держала лишь глупые, далекие от жизни убеждения.
Он пристально посмотрел на собственную руку, на указательный палец, едва заметным прикосновением удерживающий трость в вертикальном положении – как будто ничто, кроме этого аксессуара истинного джентльмена, его не заботило.
– Жаль, что ваша горничная уволилась, – произнес виконт тоном таким же легким, как движение пальца. – Уж она-то не моргнув глазом привязала бы вас к кровати.
Юбка слегка дрогнула, однако в ответ не последовало ни единого слова.
– Впрочем, не важно, – продолжал Гастингс. – Уверен, что смогу найти кого-нибудь на эту роль. А может быть, и сам покажу несколько полезных узлов. Вы особа умная и способная, так что сможете надежно себя привязать.
Хелена заговорила голосом, больше похожим на рычание:
– Человек, которого я люблю, недостижим, а замуж приходится выходить за того, к кому не чувствую ни малейшей симпатии. Соблюдайте приличия, Гастингс, потерпите с оскорблениями хотя бы до свадьбы.
Ну вот, снова удалось ее спровоцировать – просто так, по привычке. Однако в душе царила пустота, а сердце даже не дрогнуло.
Он зашел слишком далеко. Еще даже не открыв рот, заранее знал, что зайдет слишком далеко, но сдержаться не смог – так же как не в силах остановиться несчастный, оступившийся на краю пропасти. С каждой секундой его все стремительнее влечет вниз по крутому склону.
– Никогда ничего не делаю ради такого пустого и нелепого понятия, как приличия. Готов даровать вам возможность молчать, но исключительно во имя благодарности, которую надеюсь получить, став вашим супругом.
Ответа не последовало. Несколько минут Гастингс безучастно смотрел в окно, а потом снова взглянул на спутницу.
Впервые за долгое знакомство он увидел Хелену с опущенными плечами, а следом, потрясенный, осознал: она плакала. Плакала беззвучно, отвернувшись к стенке и забившись в угол как можно глубже. Но от ее застывшей фигуры веяло неподъемным, свинцовым отчаянием, и это отчаяние камнем навалилось на грудь и не позволяло дышать.
Дэвид снова посмотрел в окно, на улицу, до отказа заполненную экипажами и пешеходами. Его глаза остались сухими, но лишь потому, что отчаяние уже давно стало привычным верным спутником.
– Если не возражаете, я хотела бы сама поговорить с родственниками, – произнесла Хелена, едва экипаж свернул на тихую элегантную улицу, где возвышался импозантный особняк герцога Лексингтона.