Каждые сто лет. Роман с дневником - стр. 96
Восемнадцать лет назад, в сентябре 1999 года, Ксана впервые в жизни приехала в Швейцарию – устроили вылазку вместе с Людовиком, Людо. И почему-то начали ссориться, наговорили друг другу обидных слов ещё в поезде. Людо надулся, замолчал, только усы вздрагивали, ну и курил каждые пять минут, тогда в поездах ещё можно было курить. Ксана делала вид, что читает, она старалась в любую новую страну брать с собой книгу местного автора, так легче проникнуть в здешнюю культуру. Страниц не перелистывала, просто смотрела на одни и те же строчки, пока они не вытатуировались в памяти навсегда: «Прошлое уже не тайна, настоящее убого, потому что оно с каждым днём всё изнашивается, а будущее – это старение…» Какой всё-таки умный человек Макс Фриш! Теперь-то она полностью с ним согласна, но та Ксана, которая ехала в поезде Париж – Цюрих, только плечами пожала – её будущее ни о каком старении не слыхивало, там всё залито светом и радостью, аж глазам больно смотреть!
Ксане и её брату Димке с детства внушали, что от стараний человека в его жизни зависит многое, если не всё. Не только в семье так считали, но и в школе, в университете, в газетах, на радио – по всей стране… Будь честным, старательным, трудись – и добьёшься всего, чего желаешь. Никто не предупреждал – в семье, школе, университете, на радио и по всей стране, – что усердные люди совсем не обязательно выкуют себе счастье на этой наковальне. Жизнь, как говорила мама впоследствии, любого достанет, каждому доведётся пролить много слёз, весь вопрос только в том, когда это произойдёт: в детстве, юности, зрелости или старости. И от твоих собственных стараний зависит не так уж и много. Другое дело, что привычка к труду избавляет от многих испытаний: когда у тебя есть дело, ты сколько-то защищён от печалей.
В поезде Ксана всего лишь пожала плечами, ответив таким образом Максу Фришу. Людо, как любой мужчина, записал этот жест на свой счёт:
– И что ты этим хочешь сказать? Ксенья, не делай вид, что читаешь, ты ни одной страницы не перевернула, а мы уже на границе.
Тогда ещё надо было проходить границу в Базеле. Дорожные хлопоты на время как будто бы примирили их с Людо, но в Цюрихе начавшая утихать ссора разгорелась по новой. Людо в конце концов замолчал и даже усиками не дёргал. Ксана заставляла себя разглядывать мемориальные доски, фотографировала опрятных лебедей-попрошаек, считала часы в витринах – и часы, оставшиеся до обратного поезда в Париж. Цюрих был не виноват в том, что она невзлюбила его с первой минуты, этот город просто попался под руку, но, хотя столько лет уже прошло с той поездки, Ксана по-прежнему избегает новых встреч с ним. И с Людо, который по сей день пишет ей, особенно если выпьет за ужином не один бокал, а целых три: «Я ведь жениться на тебе хотел. Я бы увёз тебя из России, если бы ты вела себя как нормальный человек». Я, я, я. Типичный