Каждые сто лет. Роман с дневником - стр. 12

Встреча моих деда и бабушки была огромным везением и счастьем, они женились по большой любви и сумели сохранить её до самой смерти.

Мама лишь раз обмолвилась, что Юлия Петровна была к ней неласкова, что она росла дурнушкой – нелюбимой, пугливой, неловкой. Бабушка любила и баловала вторую свою дочь, красавицу Нелли. Той всё сходило с рук, и соответственно формировался характер: Нелли выросла смелой, ласковой, вкрадчивой. Третья дочь Вера была ни красива, ни дурна и характер имела какой-то безличный, Юленька относилась к ней по-среднему. А младшую, хворую с детства Сашу, все жалели и баловали, прощая ей даже крупные шалости. Саша была очень шаловлива и вредна, мама в детстве натерпелась от её проказ и никогда не говорила об этой своей сестре, умершей восемнадцати лет, с жалостью или сочувствием…

Александр Александрович после женитьбы преподавал некоторое время латинский и греческий в Псковской гимназии. Там, во Пскове, и родилась в 1848 году моя мама Юлия Александровна Долматова. Через некоторое время дед получил место в училище правоведения в Петербурге, и это было большое продвижение.

В Петербурге для Юлии Петровны настало хорошее время. Муж получил казённую квартиру, имел солидный оклад. Мамина мама любила выезды, наряды, светские развлечения. Воспитанием детей занималась пригретая старая тетушка Граббегорская.

Когда Юленьке исполнилось девять лет, Александр Александрович тяжело заболел. Мама говорит, что у него была нервная горячка от переутомления. Болезнь была долгой, лечению поддавалась плохо. Брат Иван, к тому времени уже разбогатевший, пришёл на помощь, и больного увезли в Швейцарию, в чудесную деревеньку Кларан (Clarens) вблизи Монтрё. Тогда эти города ещё не так подвергались нашествию туристов, как случилось позднее. В Кларане в ту пору даже не было набережной! Иван купил брату дом на берегу Женевского озера с садом, спускавшимся до самого пляжа. Его назвали вилла Эрмитаж – убежище отшельника.

Мы живём в Орске уже вторую неделю. Димка с утра на рыбалке, а у нас с бабушкой «тихий час», и я прячусь в сарае, где есть небольшой диванчик и целые залежи журналов «Крокодил» и «Здоровье». Это несколько примиряет меня с действительностью, как сказала бы героиня библиотечной книги, которую я сейчас читаю. И ещё я тут пишу дневник.

Когда ждали поезд, мама вдруг начала гладить меня по голове, что было странно, потому что обычно она никогда так не делает. Мама зашла с нами в купе, и мне в какой-то момент показалось, что она тоже едет в Орск. Но проводница крикнула, что через две минуты отправляемся, и вот мама уже стоит на перроне (а шторки грязные, а Димка уже ест курицу) и машет нам с таким жалобным лицом, что я чуть не заплакала…