Каждые пятнадцать минут - стр. 52
Оставив его за бортом.
Глава 11
Эрик с остервенением красил стену, а мозг его буквально кипел. Он не представлял себе, который сейчас час – он совсем не устал. Идти спать он не собирался – знал, что все равно не сможет уснуть. На улице было темно, окна открыты, снаружи царила ночная тишина, нарушаемая только жужжанием комаров и лопастей вентилятора.
Эрик махал кистью как одержимый, а перед глазами у него вставали образы Кейтлин и ее нового приятеля, он представлял себе, как они выходят из кухни его дома и идут в спальню… и там занимаются любовью… в его постели…
Волна ревности затапливала его сознание.
Он все пытался определить, когда же они начали встречаться, – и не мог. Он старался соединить воедино все мельчайшие детальки пазла в поисках ответа на вопрос, когда она встретила этого мужчину и кто он такой – и сходил с ума. Опускал кисть в ведро, потом снова поднимал ее вверх… капли падали ему на джинсы. Он стряхнул их, но, взглянув на себя, увидел, что весь перед его голубой рабочей рубашки тоже забрызган розовой краской. А он ведь даже не заметил, как это произошло.
Эрик красил стену, прислушиваясь к приглушенным ночным звукам. Его мысли все время возвращались к Ханне, к ее опухшей лодыжке. Конечно, это могло случиться когда и где угодно, но кровь у него закипала от ярости при мысли о том, что это случилось именно на софтболе, в который она не должна была играть, но играла – только потому, что ее мать спала с другим мужчиной, у которого дочь была в команде. Желудок у Эрика сворачивался в тугой комок, когда он думал, что Ханну использовали, что ее принуждали делать то, что она не хотела делать – и он снова всерьез начал размышлять об иске об опеке.
Ему хотелось поговорить об этом, обсудить с кем-нибудь, но его лучшим другом всегда была Кейтлин. У него были еще друзья – на теннисе, но было бы странно обсуждать с ними столь деликатную тему, хотя он и рассказал им о том, что они с Кейтлин расстались. Двое из них были воскресными отцами, но ни один не изъявлял никогда желания жить вместе с ребенком – и Эрик сильно сомневался, что они бы его поняли. В больнице он довольно близко сошелся с тремя психиатрами из своего отделения, но они все-таки воспринимали его как начальника и он вынужден был соблюдать профессиональную дистанцию.
В глубине души Эрик понимал, с кем именно он хочет поговорить.
Сунув кисть в ведро, он полез в карман за телефоном. Пролистав контакты, выбрал номер Артура Маркуссона и нажал кнопку вызова.
Артур был психиатром, который лечил Эрика – и вполне успешно. Артур был не только психиатром, но и юристом, а кроме того, для Эрика он стал учителем, коллегой и почти отцом. И Эрик чувствовал, как губы сами разъезжаются в улыбке, когда на том конце провода взяли трубку: