Каждому свое - стр. 60

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Если война есть логическое продолжение политики, только иными средствами (это не мои слова – Клаузевица), то генеральная битва – спрессованный сгусток политики, когда в кратчайшее время, иногда в считанные минуты, разрешаются мучительные проблемы, затянувшиеся в кругу дипломатов на целые столетия… Карета командующего Рейнской армией остановилась возле древней ратуши Страсбурга, засуетились лакеи, вспыхнули факелы, пламя осветило фигуры конвойных драгун, поникших от безмерной усталости; из их седельных кобур торчали рукояти заряженных пистолетов.

Виктор Лагори встретил его у крыльца ратуши.

– Какие новости? – спросил Моро на лестнице.

– Командующим Дунайской армией Вена назначила эрцгерцога Иоанна, отпрыска Леопольда Габсбургского.

– Победы за ним числятся?

– Никаких.

– Поражения?

– Он еще небитый.

Ковер на ступеньках глушил тяжелую поступь ботфортов.

– Кто его менторы? – спросил Моро.

– Герлонд, Буржуа, Лауэр.

– Я их не знаю. Сколько лет герцогу?

– Восемнадцать.

– Кто шутит? Ты или Вена? – рассмеялся Моро.

Он стронул в поход свою армию, ее сопровождали шорники, хлебопеки, кузнецы, коновалы, интенданты, чиновники, маркитантки и, наконец, просто приблудные шлюхи, от которых было не отвязаться, даже если остричь им волосы. Предзимние дожди обмывали громадные валуны, переплетенные вереском, по ночам фыркали в лесах дикие кабаны. Моро ехал на лошади, иногда его окликали дружеские голоса солдат-ветеранов:

– Моро, правда ли, что ты женился?

– Да, на вдове… Жубера! А как твои дела, Питуэ?

– Моя убежала с лудильщиком. Конечно, с кастрюль прибыли вернее. А что возьмешь с меня, топающего за тобою?

– Не горюй, Питуэ! Бывает и хуже…

Армию сопровождали собаки: испанские спаниели с добрыми глазами, могучие канадские ньюфаундленды, умные и преданные пудели, разделявшие судьбу хозяев. Дожди всем надоели… Возле сельской мельницы драгун Бертуа громадной перчаткой хлестал по лицу жену мельника, и она взывала к своему мужу, чтобы скорее пришел на помощь:

– Михель, Михель… меня бьют! Где ты, Михель?

Моро надвинул на драгуна свою тяжелую лошадь:

– У тебя серьезные причины, Бертуа?

– Еще бы! Эта баба оплевала меня.

– Так плюнь в нее сам и не задерживайся…

Вдали затихали вопли разъяренной мельничихи:

– Проклятые французы… убийцы короля! Все вы сдохнете. Будь проклята вся ваша латинская раса!

Доминик Рапатель уютно покачивался в седле, его длинная сабля мелодично позванивала, задевая шпору:

– Ах, чего только не наслушаешься в этих походах! Если все запоминать, можно сойти с ума. Но если все записывать, то можно стать новоявленным Фукидидом…