Каждому аз воздам! Книга первая - стр. 32
На всем пути следования от Главного Управления строительства Дальнего Севера «Дальстрой» до Москвы, Шульга только работал челюстями, ел, ел и ел. Сердобольные пассажиры сразу распознали в нем сидельца, по изможденному лицу и казенной робе и потчевали его кто чем мог. А потом он в изнеможении отрубался в беспокойном сне. Он все еще не верил, что он на свободе. По прибытию в Москву, его еще месяц мурыжили по кабинетам, выдавали личные документы, продуктовый паек, форму и готовили воинские документы и выясняли дальнейшее место службы, наконец он получил назначение и отбыл к месту службы. После известных событий, которые Шульга не любил вспоминать, ему, как бы компенсируя его нечеловеческие лишения в прошлом, неожиданно присвоили звание старший лейтенант. Как он не уговаривал, седого кадровика полковника в Главном Управлении НКВД СССР, отправить на фронт, его, вопреки желанию, отправили в далекую и жаркую Туркмению. Но в марте 1943 года его неожиданно отозвали из Красноводска, что в Туркмении, где он работал старшим оперативником в Особом отделе на нефтеперерабатывающем заводе. Объект был стратегического назначения – производил топливо так нужное фронту, уже почти два года шла война. Только недавно на территории Средней Азии окончательно покончили с басмачеством, но поток классовых вредителей и засланных шпионов на территорию Туркмении из Ирана, не иссякал. После раскрытия, ареста и частичного уничтожения группы диверсантов, которые подорвали два нефтеналивных состава, ему и присвоили, в виде поощрения, новое звание. Не такой работы хотел Шульга – не такой. Не мог он гнобить, порой ни в чем не повинных людей, за сломанную ветхую задвижку, за брак важной детали или за банальное опоздание на работу, да и опыта в этих делах у него не хватало. Уже позже, Шульга с горечью вспоминал свои первые дела. Не умел вести допросы, спешил с выводами, не было умения сравнивать главные и косвенные улики и выбирать искомое, не было опыта в обращении со свидетелями и подозреваемыми. Много, очень много было сделано ошибок, когда Шульга только вступил на путь контрразведчика в условиях войны. Но работал он на совесть, честь мундира ни разу не запятнал, себя компрометирующими фактами не замарал, редко придерживался безосновательного обвинения и всегда старался докопаться до истины. Он рвался на фронт, но его по каким-то непонятным причинам придерживали. И наконец, этот день настал.
Апрель.1943 год. Степной фронт.
– Разрешите войти? Здравия желаю товарищ майор! – Шульга вытянулся в блиндаже и поприветствовал находящегося там офицера. В блиндаже, в огороженном плащ-палаткой углу, находился еще один человек, стройная, миловидная девушка в звании лейтенанта, она сосредоточено, что-то писала в тетрадь возле попискивающей радиостанции.