Казанский альманах 2019. Лазурит - стр. 5
Натали со вздохом поднялась с кресел, придерживая живот руками, осторожно обошла нагромождённые короба и книги.
– Таша! – Катенька ворвалась в комнату, словно вихрь. – Дмитрий пошлёт нам лошадей и дамские сёдла с уздечками, – всё, как мы просили!
Натали улыбнулась старшей сестре, новость утешающая, если бы пришлось тратиться и на эту статью расходов, ушло б ещё около тысячи на троих. Конечно, она не скоро отправится на конную прогулку, а вот сёстры не удержатся от возможности покрасоваться в седле в сопровождении блистательных кавалергардов. А первым среди них будет Жорж Дантес – приёмный сын голландского посланника барона Геккерна. Об этом голубоглазом белокуром поручике каких только слухов не ходит, вплоть до самых грязных, о которых чувствительная Наталья Николаевна и слышать не могла. Да и как поверить в отвратительные наклонности к мужеложству милого и остроумного Жоржа, если он ни одну хорошенькую даму мимо себя не пропускает, так и сыплет комплиментами, ласкает горящими взорами. Жаль, что как жених он на её сестриц-бесприданниц не глядит, ведь с деньгами Луи Геккерна Жорж превратился в состоятельного человека. И у императрицы он на хорошем счету, сопровождает в прогулках её и наследника, а в салонах дамы из высшего света Дантесу всегда рады как перспективному жениху и просто очаровательному молодому человеку.
– Таша, когда же отправимся на дачу? Я уже вещи уложила, а прислуга бездельничает, ты их разбаловала донельзя, – теребила Натали Катерина, – никто шевелиться не хочет, прикажи им собираться.
Екатерина Николаевна уже видела себя в красной бархатной амазонке на гарцующей лошади, то есть в самом выгодном для неё свете, ведь таких ловких наездниц, как сёстры Гончаровы, ещё поискать. А если отправиться на прогулку вместе с кавалергардами и попросить одного из них подсадить её, Катрин, на лошадь, то офицер непременно заметит, какая у неё тонкая талия и стройный стан. В этом сёстры были похожи, таких прелестных ножек и безупречных фигур в Петербурге не найти. А вот если б ей обворожительное лицо Таши, она тогда не какого-нибудь писаку Пушкина, а такого как Жорж Дантес завлекла бы. Давно замечала Катрин пламенные взгляды кавалергарда, которые он бросал на её сестрицу. Но этим летом едва ли поэтичная красавица Пушкина рискнёт скоро показаться на глаза поклонникам, вон как ковыляет на своих распухших ногах, до изящных ли пассажей тут? Значит, ей, Катрин, и карты в руки!
– Так, когда на Каменный остров?
– На днях, – отмахнулась Натали.
Она не стала объяснять, что надеялась на скорое возвращение мужа, который мог основную заботу о переезде на дачу взять на себя. Наталья Николаевна устала, её измучили недавняя перемена жилья и болезненное состояние вместе со страхами предстоящих родов, а у Катрин одна печаль – наряжаться и на лошади красоваться. Но по большому счёту она сестру понимала, не будь этой беременности, и сама с азартом готовилась бы к летнему сезону: перебирала лёгкие платья и шляпки; мечтала о прогулках под сенью деревьев, где так романтично звучат пылкие признания поклонников. В такие моменты голова кружится и забываешь о повседневных тягостных хлопотах, о приземлённых нуждах, о многочисленном семействе и о вечно занятом, раздражённом Пушкине, который с некоторых пор может быть любезен со всеми дамами, кроме неё. Остаётся лишь возносить хвалу их разлукам, тогда Наташе достаются его письма, а в них между ворчаниями, увещаниями и высказываниями острого и ироничного ума поэта читаются любовь и забота.