Казанский альманах 2019. Коралл - стр. 24
Перед подъёмом на холм остановилась и, обернувшись, посмотрела на след своих лыж поверх пушистого снега, на дальний березняк. Прислушалась. Ей казалось, что отсюда должны быть слышны голоса животных и людей. Но как она ни напрягала слух, звуков не было. Услышала лишь, как лёгкий ветерок, пролетая, зашуршал верхушками деревьев.
Собрав остаток сил, Сылукыз двинулась вперёд. До подъёма шла хорошо, но последние шаги наверх дались с трудом. Снега на холме было мало, поэтому лыжи пришлось нести в руках. Странно чувствовать под ногами твёрдую нескользкую землю. Споткнувшись о корень травы или о камень, она упала и больно ушибла руку. Это разозлило её и, казалось, лишь добавило сил. Она пошла быстрее и вскоре была на другой стороне холма. Перед ней лежала долина Язулы-кая.
Сылукыз стала внимательно всматриваться туда, где стоял шалаш пастухов, но не увидела его. Это было очень странно. «Неужели заблудилась? – подумала женщина. – Нет, всё верно. Вон знакомые скалы, деревья, кустарники. Вон слева, внизу, болото, лес. Вон там был шалаш. Постой-ка, почему же он такой чёрный и низкий? И потом… нет животных. Где же, где они?!»
Сердце женщины сжалось в предчувствии беды. Она вдруг ощутила в себе перемену. Одеревеневшие было руки и ноги стали лёгкими, глаза открылись, сон, который мучил её, словно рукой сняло. В то же время где-то внутри появилась жгучая, щемящая боль.
Сылукыз снова надела лыжи, поправила за спиной колчан и легко заскользила вниз по ухабистому склону.
Всё вокруг было знакомо ей: горные ущелья, большие камни, торчавшие из земли, островерхие скалы. На пастбище, покрытом снегом, осталось множество следов от лошадиных, коровьих, овечьих копыт и кучки навоза. Зимовье было пусто, совершенно заброшено. Весь широкий простор, начиная от бледного солнца и кончая мрачными скалами, сохраняло мертвящую тишину, от которой холодела душа. Лишь вытоптанный снег да оставшийся в воздухе едва уловимый запах стада говорили о том, что какие-то люди были здесь совсем недавно. Хуже всего было то, что исчезли не только люди, стадо, собаки – не осталось даже шалаша. Вместо него чернело пепелище с недогоревшими головешками.
Добравшись до места, где стоял шалаш, Сылукыз скинула лыжи, сложила рядом оружие, припасы еды и стала растерянно смотреть на кучу золы и угольев, над которыми ещё курился слабый дымок. В жизни ей много раз приходилось видеть горячие угли и обгорелые головешки. Не глядеть на огонь, на курящийся над ним дым невозможно. Есть в огне, в дыме некая сила, которая завораживает человека. Огонь – это святая мать всего, что есть живого на свете. Он и пугает, и чарует в одно и то же время. Правда, дикие животные, завидев огонь, бегут прочь. Но ругать, обижаться на него нельзя. Мать-огонь любить, уважать надо, ценить каждую её искорку. Но вот она же уничтожил шалаш, стёрла с лица земли… Впрочем шалаш можно построить заново. Но где были люди, почему не уберегли жильё своё, не сумели вовремя ублажить Мать-огонь?!