Казачьи сказки - стр. 13
Собрались казаки на круг и порешили в новые места переходить. Ничего не могут ведь с людоедом поделать! Ни в строю, ни россыпью его не взять!
Пришел вдовец с круга расстроенный, сел у огня. Сынишка говорит:
– Что ты, отец, саламаты не ешь, что ирьян не пьешь, чего не весел?
– Уходим мы, сынок! – Отец говорит.
– А курень, а хозяйство, а пашня?
– Все бросаем! Людоед всему карачун навел. Круг решил от людоеда уходить в новые места.
Мальчонка маленький был, а толковый:
– Да нешто он от нас отстанет? Ему только покажи слабину-то – он за нами пойдет и всех заест! Тут-то мы дома, нас дедовские стены да церкви берегут, а в степи куда сховаемся? И кто знает, нет ли в новых местах такого же людоеда? Попадем из огня да в полымя!
Взял вдовец сынишку на руки и поцеловал.
– Совсем ты, – говорит, – у меня большой стал, разумный! Ишь, как выводишь – прямо писарь полковой! Но рассуди: детишков таскает, эдак он всех переест. А вас, знаш, как жалко!
– Жалко, а бежите! Куда бежите –то?! Эх вы, казаки! Был бы я побольше, уж я бы ему показал! Я бы не сробел!
– Не сробел бы, говоришь?
– Стыдно робеть! На нас мамушка с небес смотрит, как робеть-то?
– То-то и оно! – сказал вдовец. Уложил малыша спать, перекрестил на ночь, а сам никак уснуть не может. Ворочается, а сон не идет. Под утро забылся и увидал во сне жену.
– Уходите? – спрашивает.
– Уходим.
– А ты подумал, сколько детей умрет в дороге и в новом краю?
– Что же делать?
– У тебя сын есть! – сказала жена и растаяла, как облако.
– Так я потому и ухожу, что мне его жалко! У меня кроме него никого нет! – закричал вдовец и проснулся.
Около постели стоял сынишка.
– Отец, – сказал он. – Я во сне маму видел, она нам велела никуда не ходить! Я ее спросил, что нам делать, а она говорит: Отец знает!
Вдовец схватил сынишку на руки, пал на колени перед иконой и взмолился со слезами: «Владычица Богородица, вразуми! Все святые угодники, молите Бога о нас». А мальчик молча вытирал ему ладошкой слезы.
– Вот что! – сказал вдовец, когда помолился и успокоился. – Мы никуда не пойдем, мы биться станем.
– И я!
– И ты! Не забоишься? Ты, сынок, приманкой будешь!
– Я когда с тобой, ничего не боюсь.
Взял урядник все оружие, какое было в доме, все зарядил. Взял из сундука лучший свой чекмень, папаху и пошли они к той тропе, по которой людоед спускался с гор. Вдовец выбрал место, развел маленький костер, а на сухое дерево надел свой чекмень и папаху, только сначала все сучки на коряге заострил.
– Ну, сынок, – говорит, – молись и ничего не бойся, а я тут рядом в засаде буду! Ничего не бойся!