Кавказ. Выпуск XXVI. Сказания горских народов - стр. 36
И сквозь слезы спросила княгиня:
– А теперь не любишь?
Упала на грудь голова Берды-Бия, и тихо сказал он:
– Угасла любовь моя… пропала… Послушай, что я скажу, – заговорил потом он. – Издалека в улус я шел, чтобы увидеть тебя… Как волк, которого собаки преследуют, прятался. В степи пастухи за нищего меня принимали, давали кумыса, давали мяса… От них же узнал я, что на смерть хан обрек меня и что ты стала женой его… Смерть не пугала меня, хуже смерти для меня было, что рабой ненавистного человека ты сделалась… Черная печаль омрачила душу мою, и тогда сказал я себе: «Пропала моя любовь…»
И в тоске воскликнул Берды-Бий:
– Бог великий! Зачем зародил Ты в человеке любовь, если она гаснет, как костер, в котором дрова догорели?!
Закрыв лицо руками, горько плакала княгиня.
Табунщик ханский недалеко стоял, слушал, ни одного слова не проронив, потом вскочил на коня, поскакал в улус.
– Смотри, – сказал Берды-Бий княгине, указывая на табунщика, – эта собака к хану с вестью обо мне поскакал. Если мы останемся здесь, смерть нас обоих постигнет…
Подбежал он к табуну, поймал лошадь, вскочил на нее, подъехал к княгине, втащил ее к себе и поскакал…
– Вместе делили любовь и счастье, поделим и смерть, – говорил он.
Оглянулся Берды-Бий и увидел – вдали тучей поднималась, точками черными всадники по степи рассыпались, быстро к нему приближались…
А лошадь его из сил выбилась, спотыкалась и потом совсем остановилась, закачалась, тяжело дыша.
Спрыгнул с нее Берды-Бий, княгиню снял.
А вокруг степь голая была, и ни кустика, ни бурьяна не видно было на ней – одни пески, а на них кое-где чуть-чуть чахлая травка зеленела. И негде было спрятаться от погони.
Обнял Берды-Бий княгиню и поцеловал.
– Вместе умрем, друг мой, – сказал он. – Никогда я не любил тебя так, как сейчас.
А княгиня запечалилась, затосковала, посмотрела на небо, на степь…
– Страшно и жалко расставаться с жизнью, – проговорила она, посмотрела на солнце и воскликнула: – Прощай, солнце!
Ханская орда уже близко была, кричала и выла она.
Впереди на вороном скакуне мчался хан в красном халате и кривой шашкой размахивал.
Берды-Бий одной рукой княгиню обнял, а в другую нож взял.
Подскакал ногаец, взмахнул над головой аркан…
Как черная змея, упал волосяной аркан на Берды-Бия, но он успел вовремя отбросить его.
Хан налетел и наотмашь ударил шашкой княгиню, а ногаец аркан ей на шею набросил.
Берды-Бий схватил аркан, начал резать его, но другой аркан его самого захлестнул.
И с гиком, криком потащила на арканах орда Берды-Бия и княгиню, и таскали, терзали их тела до вечера, а потом бросили в степи на съедение волкам и коршунам.