Катерина - стр. 31
Я поправлять врача не стала, хоть и сама мысль об отношениях между мной и Семеном казалась нереальной и абсурдной. Десять лет разницы — какая может быть любовь? И хоть после спасения мое отношения к нему кардинально поменялось, и вражеский настрой испарился в воздухе, я все равно воспринимала его, как старшего брата или потерянного отца. Ни больше и ни меньше.
***
—…Растяжение, парочка ушибов, ссадин и легкий испуг, — подвел итог доктор под конец обследования, — Вот ваш итог после встречи с отморозками. Довольно неплохо!
— Особенно если учесть, что им досталось куда больше, — повернулась к Семену, стоящему за спиной, с широкой улыбкой, — Правда?
Он ничего не ответил, просто посмотрел на меня так… Странно. Почему-то сердце в этот момент сжалось до боли, и голова вновь закружилась.
— Ох, молодежь… Весна вроде еще не скоро… Идите, отдыхайте, — мечтательно пролепетал доктор. — Ближайшее время ногу не нагружать. Соблюдаем второй стол, Катерина!
Семен не воспринимал мои просьбы о самостоятельном передвижении, словно вовсе не слышал. В конечном счете я просто смирилась. Уже в авто по пути домой мужчина вдруг уточнил:
— Зачем соблюдать второй стол? Какие-то проблемы с животом?
Я промолчала, было стыдно до одури. Все равно, что признаться отцу о курении за гаражами. Не хотелось поймать на себе «тот самый» родительский взгляд, аля «я в тебе разочарован».
— Катя! — буквально потребовал он, поворачиваясь ко мне на светофоре и сверля гневным взглядом. — Отвечай, живо.
Ну, мне и пришлось ему кратко рассказать про Олю, самогон и то, как Макс вел себя тем роковым вечером. Я старательно пыталась выставить друзей в розовом свете, но все равно Семен по итогу фыркнул:
— Вот ублюдки. Оля эта мне никогда не нравилась…
— А Макс нравился? — с сарказмом спросила я, многозначительно приподнимая бровь.
И снова этот взгляд. Обжигающе горячий! Многозначительный. Только знать бы, к чему он?
— Я промолчу, — буркнул Семен и отвернулся к дороге. Остаток пути мы промолчали. — Ни говори мне больше никогда о нем.
Когда Семен припарковался у ворот дома бабули, уже светало. Больше всего на свете я боялась, что она не спит. Утром я собиралась рассказать ей легенду, как упала со ступенек в клубе и отравилась пирожками, но если она заметит меня в порванной грязной одежде, то уже не поверит в эту чушь.
— Я сама! — взмолилась, когда мужчина снова взял меня на руки и, не слушая мольбу, понес в дом. — Прошу тебя, а если бабушка увидит?
Он молчал, не реагируя на мои просьбы. А я взглядом рыскала по окнам, надеясь не увидеть в них бабулю. В который раз мне привиделась ее тень, аккуратно выглядывая из-за занавески… Внутри все похолодело! Но когда Семен зашел внутрь, никто не вышел нам навстречу, в доме стояла гробовая тишина.