Катерина - стр. 13
Передо мой встал сложный вопрос: вернуться домой и получить нагоняй от бабушки (вдруг ей еще и плохо станет!) или нагло вломиться в чужой дом, оставить пирожки на кухне и сбежать.
— Войду, если дверь открыта. — заключила с собой сделку я. Тайно надеясь, что она все же заперта. Увы, прогнула ручку, и та поддалась. — Вот черт!
Я аккуратно ступила вперед, словно воришка. Огляделась. В доме был ремонт по последнему слову техники и моды, совсем не по-сельски. Понятно теперь, зачем Семену столько камер!
— Семен, я тут пирожки принесла! Заберете? — прокричала я на весь дом так громко, как только умела. Никакого ответа. Это уже начинало злить. Ведь кто-то открыл мне калитку, не так ли?! С психом скинув босоножки, я смело побрела вперед по длинному коридору. — А что такого, собственно? Он ведь считает нормальным вламываться к нам с бабушкой? А я чем хуже?
Кухня оказалась самой последней комнатой. Войдя внутрь, я выложила еще горячие пирожки на островок посреди огромной комнаты. Дело было сделано, можно было уйти с чистой совестью. Нет, сбежать… Но я зачем-то оглянулась и обомлела!
Это была не просто кухня, а мечта любой хозяйки: широкая, со множеством ящиков и стильной встроенной техникой. Столешница — из цельного камня. Сам гарнитур из какого-то неизвестного мне материала, явно не пленка или даже краска. Световые панели в самых неожиданных местах подчеркивали все достоинства этого произведения искусства.
— Вот это да… — вслух произнесла я, млея чисто по-женски. Мое разыгравшееся воображение тут же нарисовало картину, как я готовлю тут всевозможные десерты, пироги, сложные блюда… Я отряхнулась, выбрасывая помутнение прочь.
«Что за черт, Катя? Совсем сбрендила?!».
— Нравится, Катюш? — хриплый, ласковый голос раздался за спиной. Я уже знакомо подпрыгнула с безумно колотящимся сердцем и обернулась. Семен стоял полностью голый, лишь полотенце скрывало нижнюю часть тела. Капли воды все еще стекали по его напряженному телу, «спотыкаясь» о мощные мышцы рельефного пресса и скатываясь под махровую ткань. Как бы не пугал меня этот мужчина, я не могла не отметить его физическую подготовку. Настоящий Аполлон без единого недостатка. — Удивительно, правда? Ты даже в моем же доме меня испугалась. Может тебе к знахарке местной сходить, пусть от испуга тебе пошепчет. Нервная ты. Я за тебя прямо переживаю…
«Это, по его мнению, смешно? Ему точно под тридцать, а не под пятьдесят?».
Осознав, что слишком долго пялилась на его грудь, поспешно закрыла лицо руками и, на всякий случай, отвернулась.
— Неприлично! — воскликнула обвинительно, стараясь звучать строго. Но руки подрагивали, ноги подкашивались, а во рту все пересохло. Я убеждала себя, что это от наглости маньяка.