Катарсис. Старый Мамонт - стр. 48
Супруги опять перглянулись.
– Ты просмотрел «Матрицу»? – опять спрашиваю я.
Олег – кивнул. Он – Разумник, я – Разумник. Я – сумел мои воспоминания фильма выделить в отдельный файл, Олег перекачал по своему магическому аналогу «Wi-Fi». А так как он – Иллюзионист, то фильм посмотрели все на магическом проекторе. С элементами 3D.
– Нео – не первый избранный – раз. Людей спасать от машин не надо было – два. Машины обеспечивали выживание вида человеческого. А город Зион – отстойник бракованных экземпляров, что дестабилизировали систему и системой же, не способной убивать не угрожающих ей людей, удалялись из системы, отторгались во внешний мир. Машины прекрасно знали, всегда знали, где Зион. Всегда могли его уничтожить. И перезапустить процесс. А вся эта история с Избранным – не более чем авантюра программы под названием «Пифия» по собственному кадровому росту в корпоративной структуре Архитектора. В конце фильма она добилась своего – оказалась по правую руку Архитектора. А Нео – расходный материал. Ястреб – расходный материал. Я, Мамонт – расходный материал. Я повезу на горбу парня к его гибели во имя целей неведомых манипуляторов, а, Олежек?
– Это так, если считать пророчество делом рук людей. А если это божий промысел? – спрашивает Оля.
– А что это меняет? Те, кого ты считаешь богами, не могут быть кукловодами? А мы – игрушками в их руках? Кем был главный процессор – Архитектор, с точки зрения людей, подключенных, да и не подключенных к Матрице? Богом Всемогущим? А Пифия, за счёт Нео и обманщика Морфиуса-Героиныча – стала из рядовой подпрограммы интуитивного и – случайного, выбора числа с плавающей точкой – встала в один ряд с богами-олимпийцами. Кто за наш счёт хочет изменить положение вещей? А, Олежек? Оля, не смотри на небо, небо – пустота. Бескрайняя. Беспредельная. Вакуум. Где нет ничего.
– И что ты предлагаешь, Саша? – спросил Олег, искоса зыркнув на Олю. Подкаблучник. Везунчик!
– Жить. Не строить грандиозных планов. Просто жить. Не ради богов, не ради кукловодов. А ради себя и тех, кто нам дорог. Да, Оля?
– И покидать тех, кто нам дорог, потому что они дороги нам, – отвечает Олег, смотря в пустоту за моим плечом.
Я невольно обернулся – ничего. Ольга вцепилась в руку Олега. В глазах – боль. Я вздохнул, допил чай и пошёл собираться в дорогу.
Если нас преследуют, то все, кто к нам привяжется, попадают под удар. В бесчеловечности и безумии наших врагов я уже убедился. Потому