Кастинг. Инициация Персефоны - стр. 45

И пока ребята еще не раскрыли рты, Эл предложил им это сделать, а именно:

Ребята, действительно, только что под стол не полезли:

– В розданных А4 снимках во всех цветах радуги пред ним был омарище и золотой бочок с надписью:

– Парт, Ато и Арам – мушкетерам Ди.

Ужаснулись, правда, не все, Германн поднял скатерть, высунул оттель взлохмаченную башку, и резюмировал:

– Ты это сделал заранее по сговору, возможно, не только с официантом, но и директором Гриба.

– Я приезжий, и никого здесь не знаю, – ответил, как пришлось его назвать – Американец.

Поверили и вылезли.

– Пока еще бочонок с золотым краном не принесли, можно я попробую? – попросил Штрассе.

– Что значит, попробую? – спросил Американец.

– Ну-у, тоже, так сказать, сделаю Скриншот своих мыслей.

– Не получится, и знаете почему?

– Надо сначала шарики вот здесь заменить, – Миша потрогал Кота за ухо.

– И ролики вот здесь, – сказал Германн, обняв Мишу, – дайте мне, я сыграю Лапшина или Лопахина в Вишневом саде, как эта ключница Аннушка приходит ко мне иногда на ночь, и не понимает, почему мы никогда не женимся:

– Ан и в девяносто девять лет ее не отпустит.

Не отпустит, несмотря на то, что она прикидывается готовой на всё Сетью Кулинарной. Примерно, как Лютик Обыкновенный, живущий на Рублевке – правда не один – но правда и то, что на участке в семь га, что Поз никогда его не запугает своими скриншотами, что здесь будут когда-нибудь расти только:

– Вишни. – Подделывает все фотографии, ибо ни к каким скриншотам, кроме американско-английских его голова не аппаратирует.

Несмотря на то, что сам немец, и живет в Германии. Ибо:

– Был бы француз – снимал бы картины Ван Гога, Пикассо и Тулуз Лотрека, когда они еще не были написаны – вот бы прославился, ибо так и назвал бы свою новую на 30 авторских листов книгу:

– Я там был еще до перестройки. – Или даже лучше:

– Я всё знал еще до поворота опять назад к 17-му году.

Длинно? Пожалуйста, коротко:

– Я Там Был. – Где?

Везде. Как говорится:

– И более того, вместе с Кантом. – Ванюшка У за Канта не пройдет, ибо совершенно не знает субъективного материализма.

– Я думаю, это не он, – сказал Германн, когда принесли омара и десяти-ведерную – думали будет пяти – бочку с натуральным золотым краном. Хотя проверить? Пилить? При всех неудобно.

– Не выпьем, – сказал Кот-Штрассе.

– Действительно, может поспорим? – сказал Германн.

– На что?

– Что я один ее выпью.

– Это невозможно проверить, – сказал Михаил, и знаешь почему?

– Остальным будет нечего делать, – сказал Олигарх. Как решили его звать, потому что, во-первых, стало ясно, что это не Электрик, так как Артист, ибо такие вещи может откалывать только Раскольников, или только в: