Кассандра. Пророческая бездна - стр. 4
Некоторое время брат с сестрой шли молча, думая каждый о своем. Кассандра все еще ощущала на губах поцелуй Аполлона, от которого в животе бегали мурашки, и приятно кружилась голова. А Гектор обдумывал, что скажут по этому поводу отец с матерью. Скорее всего, обрадуются. Кто же откажется породниться с самим Аполлоном – покровителем города! И с политической точки зрения это очень выгодный союз: соседи обзавидуются, а враги подожмут хвосты.
Но у главнокомандующего троянской армией (а именно им был рано познавший все ужасы войны старший сын Приама) в голове бродили совсем невеселые мысли. Безусловно, такой союз выгоден. Но что будет с Кассандрой, его непокорной сестренкой? В царском дворце она привыкла считаться только с собственными желаниями, а, выйдя за Аполлона, станет игрушкой мужа, который, даже при самом лучшем раскладе, через пару лет пресытится женой и… Хорошо, если вернет в Трою, а то может бросить на необитаемом острове как Тесей Ариадну на Наксосе. Небожителям человеческая мораль не указ. Нет, не такой судьбы он хочет для сестренки! Ей нужна нормальная семья с детьми и мужем, с которым будет потихонечку стариться, растя сыновей и дочерей.
Обеспокоенный Гектор покосился на Кассандру и встретил ее задорный взгляд.
– Ну что, дорогой братец? Пойдешь ябедничать отцу?
– Ничего себе «ябедничать»! – Укоризненно покачал он головой. – Сватовство Аполлона – событие государственной важности, и я обязан сообщить об этом царю. Кстати, на твоем месте я бы очень хорошо обдумал, что говорить на совете, потому что Приам с Гекубой наверняка созовут всех советников … Ты собираешься принять предложение Аполлона?
– Не знаю, – легкомысленно отмахнулась юная «невеста». – Время покажет!
Девчонка! Еще совсем девчонка! Ей бы еще в куклы играть, а не замуж выходить!
Гектор не ошибся, предполагая, что Приам с Гекубой будут довольны предложением покровителя Трои. Более того, если бы чин и возраст позволяли, царь пустился бы от радости в пляс. Приам уже давно с беспокойством наблюдал за событиями, развивающимися в Ахайе. Особенно беспокоила его возня, поднятая вокруг очаровательной Елены, дочери царя Спарты Тиндарея (а точнее самого Зевса) и прекрасной Леды. Ее красота была столь совершенна, что почти все ахейские цари кинулись к ней свататься, едва девчонка превратилась в девушку.
Но проблема заключалась даже не в этом: пусть женятся, разводятся, изменяют и отвергают. Боги им в помощь! Чем больше будет в Ахайе склок, тем спокойнее станет в Трое. Но Тиндарей по совету хитроумного Одиссея связал всех женихов клятвой, обязывающей их не держать камня за душой против избранника Елены, кем бы он ни был, и приходить к нему на помощь по первому требованию. Так что, если кому-нибудь придет в голову мысль обидеть мужа спартанской красавицы, то вся Ахайя от края до края встанет на ее защиту.