Кащенко - стр. 6

Современные историки объясняют, что в вопросе происхождения казаков произошла лингвистическая и историческая путаница. Когда в конце XIV века Золотая Орда была разгромлена Тамерланом и распалась на несколько ханств, многие тюркские роды перешли к бродячему образу жизни; такие «бродяги», жившие грабежом и наемничеством, и назывались у тюрков казаками. На Руси их именовали «татаровя ордынские казаки». Потом это название «бродяг» было заимствовано соседними народами. Согласно Николаю Карамзину, в 1444 году в Рязани столкнулись татарские мещерские казаки царевича Мустафы с русскими рязанскими казаками (это, возможно, первое упоминание «неордынских» казаков на Руси). Для властей Московского княжества разница между «ордынскими» и «русскими» казаками сначала была небольшой: и те и другие могли быть как союзниками Москвы, так и ее врагами. У «русских» было лишь одно преимущество – они были православными.

В XXI веке была предпринята попытка проверить теории историков об этнических корнях казаков новыми методами. Представители новой науки – геногеографии – в 2016 году исследовали популяции потомков донских и запорожских казаков. Выяснилось, что генофонд казачества (по Y-хромосоме, то есть «мужской линии») очень похож на генофонд русских, украинцев и белорусов. Он сложился в основном за счет миграции из южных и центральных областей России, делают вывод исследователи. Обнаружено лишь небольшое влияние тюрков-ногайцев, а с «коренными» народами Северного Кавказа – теми же адыгами (черкесами) – совпадений почти нет. К генотипам кавказских народов оказалась близка только небольшая часть генотипов терских казаков, столетиями живших на Кавказе.

Но все же принадлежность к казачеству определяется не по этническому принципу. Скорее, это ментальная общность, не до конца поддающаяся рациональному объяснению. Вероятно, здесь имеет место многовековой отбор, когда люди определенного характера уходили от жизни размеренной и подконтрольной на вольные хлеба, подальше от любого начальства. Потом у них появлялись дети, которые с рождения воспитывались в традициях вольницы; от поколения к поколению чувство свободы укреплялось, становясь своего рода идентификационным кодом казака. Это ни в коем случае не означало вседозволенности – казачество держалось на строгих кодексах чести и верности. Достаточно вспомнить основные сюжетные перипетии хрестоматийного романа Михаила Шолохова «Тихий Дон». Одним из первых фактов биографии Аксиньи автор делает ее изнасилование в семнадцать лет пятидесятилетним отцом. Расправа была мгновенной: старший брат «ударил окованным барком старика в переносицу. Вдвоем с матерью били его часа полтора». При этом никогда дела семейные не становились общественным достоянием – «людям сказали, что пьяный упал с арбы и убился». Порочная связь Григория Мелехова с замужней Аксиньей была несовместима с репутацией честного хозяина дома и отца Григория Пантелея Мелехова, чья ответная реакция не заставила себя ждать: «Женить сукиного сына!.. Женю!.. Завтра же поеду сватать! Дожил, что сыном в глаза смеются!»