Картонные звезды - стр. 45
Конечно, рано или поздно эта безумная пихаловка рассасывается, но времени на неё уходит просто море. Но мало взять оружие и противогазы, требуется надеть после этой схватки и шинели, поскольку на улице всё ещё стоит зима. С ними же тоже полная морока. Дело в том, что в обычной нашей жизни, шинелями мы практически не пользуемся. Да и зачем? Утром подъём и бегом по кругу как лошади на ипподроме. Когда бежишь, шинель не нужна даже зимой. Далее по распорядку завтрак. Но поскольку столовая буквально рядом, то тратить время на одевание, тоже нет никакого смысла. Потом мы рысью несёмся на КП. Пятьсот метров, для молодых парней, разумеется, не расстояние, и шинели на такой дистанции только помешают. И так далее и всё в таком же роде. Наши бедные шинели пылились на крюках месяцами и естественно, все мы напрочь позабывали, где какая весит. И теперь среди ночи, в шуме, гаме и бестолковой толчее, нам ещё приходилось разбираться и с этим вопросом. Наконец всё утрясается, и весь наличный состав нашей роты кое-как выстраиваемся перед казармой. Примерно пять утра. Мороз опять под пятнадцать и лёгкая снежная пороша.
Появляется капитан Рачиков. Поднимается на крыльцо, подходит к двери, поближе к единственной лампочке над дверью. Торжественно вынимает из-за пазухи бумажку и, подняв её повыше, зачитывает приказ.
– «Противник, силами до батальона, высадился в районе семнадцатого километра, – негромко вещает он самым благостным голосом. Имеет целью выйти к городскому аэродрому и блокировать прибытие подкреплений по воздуху. Задачей нашего полка является… Он глухо прокашливается и продолжает: – Прикрыть посёлок Елизово с его западной стороны на участке от шоссе, отметка 21-й километр, до сопки Песчаная, ориентир – вершина её. На правом фланге соседом мы будем иметь отдельный мотострелковый батальон, слева с нами будет взаимодействовать 7-ая рота морской пехоты.
Капитан сует уже ненужную бумажку за отворот наутюженной шинели и, грозно вскинув свой мягкий округлый подбородок, пытается рассмотреть наши утопающие в тени лица. Но кроме скрипа из-под нетерпеливо переминающихся ног, ничего более не доносится с засыпанного свежим снежком плаца. Уяснив, что мы свою задачу поняли, он умиротворённо вздыхает и машет кому-то перчаткой.
– Напра-а-во, – внезапно доносится с правого фланга, и мы заученно выполняем команду. Шагом марш!
Справа из мутного предутреннего мрака, грохоча сапогами, уже показалась головная колонна первой роты, возглавляемая печально известным майором Григоряном. Почему он так несчастливо известен, я расскажу вам как-нибудь потом, поскольку сейчас моё внимание привлёк уныло бредущий в третьей шеренге Лёва Базиков. Потомственный одесский еврей, он делает большие успехи в службе, поскольку отличается не только удивительным, уникально чувствительным слухом, но и феноменальной памятью на всяческие, иной раз совершенно незначительные подробности. Воспользовавшись тем, что наши две колонны какое-то время двигались параллельно, я пригнулся и одним большим прыжком преодолел разделяющее нас расстояние.