Картинные девушки. Музы и художники: от Веласкеса до Анатолия Зверева - стр. 18
Новые подданные Маргариту Терезу не слишком любили, она плохо знала немецкий, к тому же прибывшие с ней в Вену придворные вели себя заносчиво и высокомерно, настроив против себя местных вельмож. 22-летняя Маргарита умерла 12 марта 1673 года от случайно подхваченного во время очередной беременности бронхита. Похоронили её в императорском склепе Церкви капуцинов в Вене.
Брак инфанты с Леопольдом продлился всего шесть лет. Но благодаря гению Веласкеса она на протяжении столетий остаётся юной, трепетной и таинственной принцессой – вечной инфантой, красота которой не подвластна ни времени, ни забвению.
Зеркало французской революции
Жак-Луи Давид – Жюльетт Рекамье
Самая известная дама Лувра – вне сомнений, «Джоконда», но самая пленительная – всё-таки мадам Рекамье. Прелестная босоногая женщина в белом платье стиля ампир полулежит на кушетке, названной в её честь (ни дать ни взять Джейн Биркин XVIII века), – и такой живой, непосредственной, прелестной запечатлела её кисть Жака-Луи Давида, что как и двести лет назад перед этой картиной вздыхают очарованные зрители.
Работу над портретом мадам Рекамье художник Давид так и не завершил – это можно заметить, если присмотреться к картине внимательнее и сравнить её с другими полотнами «живописца французской революции». Говорят, что художник потребовал сменить помещение из-за неудачного света, а Жюльетт отказалась – и прервала сеансы. Новый портрет самой прекрасной женщины, к ногам которой падали с равной степенью интенсивности и принцы крови, и литераторы, и даже священники, был заказан ученику Давида – единственному, кстати, из всех, кто прекратил общение с опальным мастером в трудную пору его жизни. Жюльетт, судя по всему, больше понравилось то, какой её увидел Франсуа Жерар – тоже, кстати, босоногой, в белом платье ампир. Хотя скорее всего, между Давидом и его моделью произошла какая-то серьёзная ссора – она-то и послужила причиной прекращения работы. И Жюльетт Рекамье, и Жак-Луи Давид обладали выдающимся умом, развитым вкусом, сильным характером, а степень их влияния на политику, моду, настроения не только во французском обществе, но и во всей Европе невозможно переоценить: оба они стали, каждый по-своему, зеркалом французской революции. Наполеон, узнав как-то раз от шпионов, что в салоне мадам Рекамье присутствовали на днях сразу несколько его министров, рвал и метал (а ведь император и сам одно время был сражен красотой Жюльетт!).
Судьба не всегда была милостива к мадам Рекамье – к тому же имелась у нее печальная тайна, о которой много шептались в Париже. Давняя история, родом из раннего детства…