Картахена - стр. 78
Администратора не нашли, номер его личного телефона я вспомнить не смогла, тем временем Витторио поймал проходящего мимо пианиста и попросил его подойти. О боже, только не пианист, подумала я, а вслух сказала:
– Такие вещи не делаются без соблюдения формальностей. Вы должны были поехать туда с сержантом, изъять улики и приобщить их к делу. А вы звоните портье, как будто речь идет о домашнем розыгрыше.
Комиссар отмахнулся и заговорил сердитым голосом:
– Вы кто? Музыкальный работник? Сойдете и вы. У полиции есть вопрос, касающийся безопасности отеля. Где сейчас ваш постоялец по имени Риттер? Передайте администрации, что мы хотим с ним поговорить. А еще лучше, позовите его к телефону, я подожду.
На том конце трубки что-то удивленно спросили, и комиссар ответил:
– Нет, это срочно. У нас появились новые показания по делу. Что это за железки, похожие на гарроты без ручек, оказались в личных вещах упомянутого синьора?
Было слышно, как в отеле брякнула положенная на стойку трубка, мне показалось, что я различила знакомые голоса, а потом на том конце быстро заговорили и, кажется, даже засмеялись. Не то чтобы я услышала смех, просто лоб у комиссара разгладился, он фыркнул, дослушал до конца, положил трубку и обернулся ко мне:
– Проверять не пришлось, мы сразу получили ответ. Так и быть, я прощу тебе испорченную сиесту. И не появляйся здесь, пока тебе в голову не придет что-нибудь более убедительное.
– Что он вам сказал?
– На вот возьми, – он взял гарроту двумя пальцами и протянул ее мне, – верни ее хозяину. Платок я оставляю в качестве штрафа. У Джузеппино вечно не хватает чистого платка в кармане. Верно, сержант?
– Что такого веселого он вам сказал? – Я убрала руки за спину. – И вообще, почему вы верите объяснению пианиста? И с какой стати объяснение было у него наготове?
– Потому что это его железки. – Комиссар опустил улику в карман моего платья. – Он попросил Риттера купить их в городе, потому что сам не выберется туда до воскресенья. Позавчера он дал ему тридцать монет, а Риттер привез заказ из магазина, но еще не успел передать.
– Из магазина?
– Из магазина Сталоцци возле рынка, он торгует старыми роялями и всякой прилагающейся к ним дребеденью. Это рояльные струны, девочка. Новенькие рояльные струны. На них играют музыку. Отправляйся работать и не шарь больше по чужим ящикам. Посади ее на автобус, Джузеппино.
– «Бриатико» должен быть разрушен! – сказал Садовник, когда, забежав к нему утром, я упомянула о новых слухах. – Его продадут, снесут, и больше никто не увидит чудовищной стеклянной змеи, порожденной сном разума.