Карта хаоса - стр. 53
Клейтон смотрел на нее, не произнося ни слова, лицо его оставалось невозмутимым.
– Возможно, все было бы проще, носи я пояс из волчьей шкуры… Сожгла бы его – и все в порядке. Но, на беду, то, что делает меня такой, какая я есть, это часть меня самой, – попыталась пошутить графиня. – И все же это не я, клянусь вам. Нет, это не я. Поверьте, каждое убийство ложится тяжким камнем на мою душу.
– Если только она у вас есть, – выдавил из себя Клейтон.
– Но чего я никогда себе не прощу, так это того, что не оправдала надежд мужчины, давшего мне все, – продолжала она, словно и не заметив сарказма Клейтона, – ведь он, вопреки ужасной правде, считал меня красивой, благодаря ему я чувствовала себя не чудовищем, а существом прекрасным, да, самым прекрасным на свете… – Голос ее дрогнул, а глаза наполнились слезами. – А вы так напоминаете мне Армана… Когда я увидела вас в первый раз, мне почудилось, что я снова вижу своего мужа…
Она медленно приблизилась к Клейтону и протянула руку к его лицу. Клейтон чувствовал на спине жар от камина, но пальцы графини показались ему горячее огня. Сопротивляться у него не было сил – он позволил пальцам Валери пробежать по его щеке и легко коснуться губ.
– У вас глаза старика, старика, который смотрит на мир с далекой и неприступной сторожевой башни, пытаясь понять чужую для него жизнь. Однако… – Графиня приблизила к нему свое лицо. Клейтон вдохнул солоноватый аромат залитой слезами кожи. – Ваши губы созданы для любви.
Клейтон крепко сжал ее запястье и попытался удержать:
– Нет! Вы напрасно стараетесь, я выполню свой долг. И сдам вас властям. В наручниках отвезу в Скотленд-Ярд, а если понадобится, то и в кандалах… И да поможет вам Бог, – произнес он, стараясь выглядеть холодным, хотя чувства переполняли его. – Не стану отрицать, судьба, которая вас ждет, внушает мне ужас. Наши ученые лишат вас этих роскошных нарядов, потом крепкими ремнями привяжут к стулу и начнут исследовать словно подопытное животное. И не успокоятся, пока не узнают, что за чудовище таится у вас внутри, а потом запрут в клетку на всю оставшуюся жизнь.
Она слабо улыбнулась, как, верно, улыбается человек, вспоминая сказки, пугавшие его в детстве. Клейтон увидел совсем близко глаза графини и обнаружил, что они не совсем черные – тонкое золотое кольцо окружало каждый зрачок и делало его похожим на крохотное солнце в час затмения.
– Все, что вы сказали, правда, – услышал он ее голос, и губы графини почти коснулись его губ. – Да, я играла вами. Любой своей улыбкой старалась смутить ваш разум, но… В конце концов и сама влюбилась.