Карта дней - стр. 41
– Мисс Сапсан, я правда сейчас не хочу говорить.
– Значит, будете слушать.
Иногда спорить с мисс Сапсан было просто невозможно.
– На несколько лет я уехала в Академию имбрин мисс Шилоклювки, – начала она. – Но в какой-то момент я вспомнила, что у меня все еще есть мать и отец, и, наверное, будет здорово снова их повидать. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как я встала на крыло и была довольно бесцеремонно изъята из родного дома, и я подумала, что они, возможно, увидят меня теперь в несколько ином свете – как личность, как дочь, наконец, – а не просто как какую-то мерзкую ошибку природы.
Родителей я нашла в лачуге на самом краю деревни. Их выселили туда из-за меня. Даже родственники, и те отказывались теперь знаться с ними: все верили, что они пособники дьявола. Я попробовала как-то задобрить их… – они все еще любили меня, но куда больше боялись. Кончилось тем, что мать прокляла тот день, когда я появилась на свет, а отец прогнал меня из дому раскаленной кочергой. Много лет спустя я узнала, что они умерли: набрали камней в карманы и ушли в море.
Она вздохнула. Налетел ветерок и на секунду развеял летний зной. Казалось почти невозможным, чтобы такой мир, как она описывает, мог существовать рядом с этим.
– Мне ужасно жаль, что это с вами случилось, – сказал я.
– Наши близкие часто не в силах пережить правду, – ответила она.
Я подумал об этом немного и вдруг рассердился.
– Час назад вы говорили совсем другое. Вы сказали, что ради правды стоит попытаться, или что-то в этом роде.
Она досадливо поерзала, отряхнула песок с колен.
– Я подумала, что должна дать вам шанс.
– Зачем? – мой голос начал предательски забирать вверх.
– Не мое дело учить вас, как быть сыном ваших родителей.
– Насколько я понимаю, родителей у меня больше нет.
– Не говорите так, – осадила меня она. – Я знаю, они наговорили вам ужасных вещей, но нельзя же…
Я вдруг встал и спрыгнул в море.
Я задержал дыхание и остался под водой, надеясь, что тьма и внезапный холод смоют мысли прочь: он знать тебя не хочет… Он предпочел все забыть, лишь бы не знать тебя…
И тогда я закричал в мутные илистые глубины, и кричал, пока у меня действительно не кончилось дыхание.
Когда я вынырнул футах в двадцати от пристани, мисс Сапсан стояла на ногах, готовясь нырять за мной.
– Джейкоб! Ты…
– Я в порядке, в порядке.
Тут было так мелко, что я легко мог достать до дна.
– Я же сказал, что не хочу разговаривать.
– Сказал.
Она стояла на причале, а я – в море, по пояс в воде, утопая ступнями в иле. Мелкая рыбешка пощипывала меня за ноги.