Карибский кризис - стр. 44
– Фирма твоя, – убеждал он, – твоя, ты светишься на заводе. Твои компаньоны остаются с Фаридом и пускают тебя как пробный шар. Если тебя не грохнут и дело выгорит, они уйдут от своего хозяина. А если грохнут…
– В том-то и дело, что фирма моя, – оправдывался я, – я распоряжаюсь счетом, то есть всеми общественными деньгами. Они же не могут так рисковать своими средствами. Все договора, все бумаги будут за моей подписью. То есть не предполагается смертельный риск. Ладно я, чужой человек, но в компании со мной их родные братья – Алексей и Игорь – их же не могут подставить.
Реваз не сдавался:
– Думай о самом худшем. Братья выкрутятся, а тебя подставят – скажут, что ты их вынудил, тем более что подписи везде твои стоят.
– А деньги, расчетный счет в банке?!
– Что ты как маленький, – расплылся в улыбке Реваз, – сделают «Банк-клиент» и перегонят по компьютеру все бабки, или подпись подделают, дадут операционистке штукаря, она проведет любой платеж, чего, не знаешь, как это делается, предприниматель…
Да, он был 100 % прав, а если бы знал, что я рискую не своими деньгами, и к тому же на Совинкоме крайне запутанная финансовая ситуация, то разговаривал бы гораздо резче. Но интуиция подсказывала, что рискнуть стоит. К тому же, Реваз был как толкиеновский эльф, у которого нельзя спрашивать совета – скажет и да, и нет. Если бы речь шла не о родной дочери, которая остается с маленьким ребенком, пока муж будет обустраиваться в другом городе, то Реваз бы сам навязался в компаньоны – от меня не укрылось, с каким интересом он выспрашивает за аккумуляторный бизнес.
В конце концов Реваз предложил поступить таким образом – выждать и посмотреть, что получится у Ансимовых-Быстровых, и уже по обстановке принимать решение, ехать или не ехать. Ибо сказано: «Приглашают к свадьбе, а неторопливый приходит на крестины».
Это был мудрейший вердикт, для полноты счастья неплохо предложить компаньонам повременить с внесением уставных денег и сообщить им расчетный счет для пересылки дивидендов в Волгоград. Пусть там сами без меня работают, не забывая пересылать мне мою долю, а я тут посижу подожду. Но это, конечно, совсем не то, что нужно от меня компаньонам. А другого Реваз и не мог посоветовать – тот еще джигит, всегда предпочитающий жаркие слова опасным действиям.
И я, следуя правилу: «Успех дела – в тайне», сказав всем, что «ненадолго», отправился в Петербург. Остановился в гостинице «Карелия» на проспекте Тухачевского, в которой уже приходилось бывать. Первый деловой визит был нанесен Игорю. Он жил в новом доме, в просторной четырехкомнатной квартире (правда, на первом этаже) по улице Курчатова, ремонт был сделан заранее, зимой, когда еще никто в кардиоцентре не знал об уходе заведующего. Я осмотрел квартиру, потом мы устроились на кухне, и за чашкой кофе обсудили бытовые вопросы (Игорь не владел ситуацией по заводу, всем распоряжался его брат). Потом, когда позвонил Владимир, я вышел на улицу, а Игорь остался дома. Там, возле ансимовской БМВ, меня ждали Владимир с Артуром. Устроившись в БМВ, мы стали обсуждать план действий. Прежде всего нужно заключить от нашей фирмы с аккумуляторным заводом Балт-Электро два договора – купли-продажи аккумуляторов, и поставки свинца заводу. Это бартерная схема работы, время от времени стороны будут делать акты сверок и таким образом закрывать взаиморасчеты. Балт-Электро выпускает не всю продукцию, которая востребована клиентами, поэтому кое-что придется закупать у других поставщиков за деньги. Это, опять же, меня не касалось – так же, как и вопросы реализации. В мои задачи входило вести учет и делопроизводство.