Карибский брак - стр. 59

Я слушала, не веря своим ушам, как она делится со мной этими планами. Она говорила о том, как Лидди пойдет в лицей для девочек, какие десятки платьев Элиза купит для нее, какую большую спальню ей отведет – больше всего дома, в котором она живет сейчас. У родителей Элизы есть поместье за городом, где содержатся лошади и охотничьи собаки, а по пятницам устраиваются большие семейные обеды.

В конце концов Элиза объявила, что Лидди назовут Лидия Кассен Родригес. Девичья фамилия Элизы была Кассен, и ее отец будет счастлив, что фамилия сохранится. Тут уж я не выдержала:

– Прости, но ты знаешь, кто ее отец?

– Человек, совершивший ошибку, но обладающий всеми правами отцовства.

Я поняла, что Элиза сочинит такую генеалогию Лидди, какую захочет.

– Он отец, а я буду матерью.

– Роди собственного ребенка, – резко бросила я.

– Не могу. – Элиза твердо знала, чего хочет, и мои упреки не могли повлиять на ее настроение и изменить ее намерений. – Передай наше предложение своей подруге. Она должна понять, что для ее дочери будет гораздо лучше жить с нами в Париже.

Я хотела поговорить с Аароном, но он крикнул, что не желает видеть меня. Но я настаивала, и тогда он в ярости выскочил в прихожую. Он был нетрезв и плохо владел собой.

– Ты знаешь, что собирается сделать твоя жена? – спросила я.

– Обеспечить моей дочери лучшую жизнь.

– Лучшую, чем с собственной матерью?

– Рахиль, ты никогда не понимала, каков этот мир! Ты всегда считала, что я могу поступать так, как мне хочется, но это было не так.

– Просто у тебя не хватало смелости.

Тут он ударил меня по лицу. Я была потрясена, он и сам испугался.

– Это вышло ненамеренно, – сказал он. – Ты знаешь, что я не специально.

Я развернулась и убежала. Говорить с Аароном было бесполезно. Мы хотели, чтобы он приехал, но не думали, к чему это может привести. Он был пропащий человек, он заплакал там, в прихожей, а самое печальное, что он, несомненно, любил Жестину, но не собирался сделать ничего ради своей любви.

С бьющимся сердцем я пошла в дом на сваях. Я вспомнила слова Розалии о том, что слишком большая любовь может быть опасной и что она была наказана за свою гордыню. Подойдя к дому, я обратила внимание на прорехи в кровельной дранке и на то, что дом много лет не красили. После того как Адель умерла, все стало разваливаться. То же самое можно было сказать и о моем родном доме после смерти отца.

Жестина ждала меня на крыльце. По ее лицу было видно, что она не спала. Она ждала сообщения от моего кузена, но совсем не такого, какое я принесла. Она хотела, чтобы он признал, что женился зря и возвращается к ней. Я вспомнила о лаванде, которую Адель подсунула ему перед его отъездом, и пожалела, что нашла сверток с лавандой после того, как Аарон выбросил его. Зачем я снова положила лаванду в его чемодан? Лучше бы он не возвращался.