Размер шрифта
-
+

Карибский брак - стр. 22

Смешанный запах белого и красного жасмина действовал одурманивающе, но я привыкла к нему и сохраняла способность трезво мыслить. Набравшись храбрости, я стала рассматривать месье Пети, пытаясь определить по лицу его характер. Он, взглянув на меня, тут же отвел взгляд, мое откровенное разглядывание нервировало его. Я была довольна и восприняла это как свидетельство того, что он не будет донимать меня замечаниями и учить уму-разуму. Теперь он принялся с необыкновенным интересом изучать бокал хереса. Я решила, что пора брать инициативу в свои руки.

Месье Пети вежливо спросил, какие у меня есть к нему вопросы, что конкретно меня интересует. Кого-нибудь другого это вряд ли заботило бы.

– Теперь, очевидно, я буду интересоваться в основном вами, – ответила я.

– Может быть, вы хотите узнать меня получше, прежде чем примете решение? Я не хочу, чтобы вы чувствовали себя несчастной.

Тут я увидела, что для него это такой же ответственный шаг, как и для меня, а также поняла и то, что он все еще любит свою жену.

– Отец отзывается о вас хорошо, и мне этого достаточно. Но если мне придется стать матерью ваших детей, я хотела бы познакомиться с ними.

– Дети хорошо воспитаны… – заверил меня месье Пети.

Но я знала, чего я хочу.

– Не в этом дело, – мягко ответила я. – Если мы поженимся, то вы должны будете полагаться на меня, доверять моему мнению о них, так что будет лучше, если я повидаю их.

Вид у него был немного недоумевающий, но он кивнул. У него было загорелое лицо с темными глазами. До того как он женился и завел детей, он обошел много морей на кораблях.

– Да, конечно, – согласился он.

– Ну вот. – Я поняла, что инициатива в наших отношениях будет принадлежать мне. – У нас возник первый конфликт, и мы его успешно преодолели.

Это его, казалось, позабавило, и он был не прочь продолжить беседу, но я встала, протянула ему руку и пожелала доброй ночи. Я не хотела, чтобы он придавал слишком большое значение этому разговору. Рукопожатие его было таким, как надо, – он не сдавливал мою руку слишком сильно, как делают некоторые мужчины, и не стремился поскорее выдернуть свою. Но главное, он не требовал, чтобы я объясняла свои желания.

По правде говоря, я не думала, что с детьми что-то не так. Скорее я боялась, что не смогу проявить необходимые материнские чувства из-за испорченных отношений с моей матерью. Из сказок я знала, на что способна мачеха, какую злобу она может испытывать к приемным детям. Я не представляла, какие чувства вызовут во мне дети другой женщины, особенно дочь, из-за которой она умерла. Служанка Пети сказала Адель, что даже на смертном одре ее хозяйка не могла думать ни о чем другом, кроме новорожденной. Ей очень хотелось дожить до девятого дня жизни девочки, когда ей должны были дать имя. Если бы малышка умерла до получения имени, по ее душу мог явиться дух Лилит, предшественницы Евы. Мадам Пети выбрала для девочки имя Ханна, что означает «милосердие» или «благодать».

Страница 22