Кари Мора - стр. 8
Вдруг – какая-то возня и шуршание в углу у него за спиной.
– Какого хера, Кармен? – хрипло вопросил птичий голос.
Пистолет Ганса-Петера был уже у него в руке – даже сам не понял, когда успел его вытащить. Застыл на месте, немного постоял, не двигаясь. Птица возилась в клетке, прыгая по жердочкам и что-то бормоча.
На фоне лунного света за окнами – силуэты манекенов. Не пошевелился ли какой-нибудь из них? Ганс-Петер медленно продвигался между ними в темноте. Выставленная гипсовая рука задела его за плечо.
«Оно здесь. Оно здесь. Золото – здесь! Est ist hier!!!» В этом нет никакого сомнения. Если у золота есть уши, оно обязательно услышит его, если он позовет его отсюда, стоя в гостиной. Зачехленная мебель, зачехленный рояль. Ганс-Петер прошел в бар с бильярдным столом, завешанным простынями до самого пола. Ледогенератор с грохотом вывалил в лоток очередную порцию льда, и он резко пригнулся – выжидая, прислушиваясь и напряженно думая.
Вся инфа о доме – у девчонки. Она может рассказать много чего полезного. Для начала надо все это вызнать, прежде чем предпринимать что-то еще. Заработать на ней можно и позже. За труп выйдет выручить от силы несколько тысяч, но даже для этого придется морочиться – упаковывать в сухой лед, перевозить…
Короче, нет смысла пока ее дергать, но тогда, на террасе, его к ней так потянуло, он так размяк, что жутко хотелось посмотреть на нее спящую! Не заслужил, что ли? Иногда надо не только о деле думать. Можно просто побрызгать ей на простыни, на руки в шрамах, не более. Ну, и на сонные щечки заодно тогда уж. Чисто символически. Может, немножко и в уголок глаза затечет… Приветик! Это чисто для подготовки к слезам, которые его скоро наполнят.
Тихо зажужжал прижатый к ляжке телефон, поставленный на вибрацию. Покопавшись в кармане, он извлек его, посмотрел на эсэмэску от Феликса, и настроение подскочило еще выше. Текст гласил:
«Есть! Я уговорил его прервать аренду за 10 шт., пообещал на будущее хорошие скидки. Завтра можно заключать новый договор. Въезжай хоть сейчас».
Ганс-Петер присел на ковер возле задрапированного бильярдного стола и набил несколько эсэмэсок – пальцем, который про себя именовал «цинковым»[7]. Ноготь на указательном пальце был искривлен – из-за того же генетического расстройства, по причине которого у него не росли волосы. Про «цинковый палец» он успел узнать, прежде чем его выперли с медицинского факультета по соображениям морального характера. К счастью, отец на тот момент уже не был способен задать ему за это хорошую трепку. Ноготь был острый; им очень удобно очищать безволосые носовые ходы, столь подверженные грибкам и спорам, а также пыльце колючего амаранта и сурепицы.