Карфаген 2020. Восхождение - стр. 32
Наконец очередь доходит до бунтов в Новом Карфагене. Несколько голографических сцен с митингующими, потом – мое выступление перед народом, и – публика, расходящаяся по домам.
– Как мы видим, очаг удалось потушить, и не могу не выразить благодарность Эйзеру Гискону, давший бунтовщикам иллюзию того, что они просили – справедливости. Кроме того, огромный вклад в расшатывание ситуации внесли преступные группировки, на которые, как выяснилось, нет никакой управы из-за тотальной коррупции в силовых ведомствах нижнего звена. У Эйзера Гискона есть предложение, как в дальнейшем избежать погромов на территории Нового Карфагена.
Эйзер вылетает на место Суфия и произносит пламенную речь: то же, но другими словами, а я наблюдаю за Боэтархом: эмоций он не проявляет. Надо отдать должное Гискону, он феноменальный оратор, пара минут – и слушатели его, заглядывают в рот, сопереживают. Наверное, у Эйзера спящий дар суггестора. Заканчивает он, расхваливая будущее ведомство: что и полиции меньше работы, и люди получат, что хотели, и бунты закончатся, потому что масс-медиа обеспечит свершение справедливости онлайн.
– Но главное, у меня есть уже раскрученный кандидат, кто возглавит ведомство. Он с самых низов, но лоялен нам, его знают и любят низшие, вы, наверное, о нем слышали – победитель реалити-шоу «Выживи на Полигоне» – Леонард Тальпаллис!
Мой выход, то есть вылет. Активирую платформу, через коммуникатор задаю ей траекторию полета. Кресло складывается и отодвигается, встаю на отделившуюся от пола платформу, которая движется к середине амфитеатра. Нахожу Боэтарха; глядя на меня, он шевелит губами… и я будто получаю удар под дых, перед глазами темнеет, остается только текст программы:
Зафиксировано агрессивное ментальное воздействие!
Агрессивное ментальное воздействие нигилировано Освобождением!
В себя прихожу в середине амфитеатра, на меня обращены десятки глаз условных врагов, Боэтарх потерял невозмутимость, глаза его мечут молнии, ноздри раздуваются, пальцы сжимают подлокотники. Нужно быть крайне осторожным в высказываниях, потому я убрал из речи слова типа «низшие» – если видео сольют в Сеть, конец моей репутации. Повторяю то, что уже сказал Гискон и заканчиваю уверенным голосом:
– Все уже сказали до меня. Новый Карфаген – наш общий дом, и я сделаю все, чтобы не допустить беспорядков и кровопролитий. С вашего позволения я займу свое место.
Все это время Боэтарх уничтожает меня взглядом, и, едва я замолкаю и возвращаюсь в кресло, вылетает в центр зала и берет слово:
– От лица всех собравшихся выражаю благодарность Эйзеру Гискону, – он склоняет голову. – Но привлечение подозрительных людей к решению глобальных вопросов непредусмотрительно. Вы только вдумайтесь! У нас под носом создается целое ведомство, находящееся в распоряжении человека с улицы. Кто даст гарантии, что он не обернет наше оружие против нас? Я искал информацию о том, кто такой Леонард Тальпаллис. И знаете что? Не осталось в живых людей, которые подтвердили бы его личность, он жил в такой глуши, что у него нет даже биопаспорта! Я к тому веду, что Тальпаллиса можно оставить как медиаперсону, а не плодить сущностей в виде новых ведомств. Это небезопасно. Спасибо за внимание.