Карельская сага. Роман о настоящей жизни - стр. 57
– Я еще наловлю, мам, хорошо клюет!
– Ну, а сам-то не хочешь поехать с нами? – неожиданно произнесла Лена, когда Кирилл уже промелькнул под окном.
По всему было видно, мысль эту она вынашивала долго, но не решалась озвучить в присутствии сына. Алексеич не знал, что ответить, лишь смотрел на Лену глазами, в которых застыли слезы, и с трудом, жадно ловил ртом воздух, будто он вот-вот закончится. Он никогда не был на море, том, котором видел на картинках. Оно не было похоже на северные моря, неласковые, обжигавшие холодом и сбивавшие с ног ветром, который не терял своей силы на протяжении многих километров движения над сушей. Конечно, он хотел бы поехать. Он, Лена, Кирилл – он был бы счастлив такому стечению обстоятельств. Но какое право он заслужил ехать с ними? Он даже не может толком заработать на то, чтобы поехала одна Лена. А тут предлагают ехать и ему.
– Что молчишь? – Лена повернулась к нему.
– Я не молчу, – вздрогнул Алексеич. – Конечно же, хотел бы поехать, Лена, хотел. Но ты видишь, какие дела.
– Какие-такие? У меня набежит немного с больничных, да и зарплата за тот месяц набежала рублей тридцать. Огород есть, так мы с Кириллом почти не тратим. Он рыбу таскает. Кстати, ты обещал Кирюше сделать коптильню, он мне сам говорил. Что, будешь отнекиваться?
– Не буду я отнекиваться, Лен. А с поездкой… я могу в кассе взаимопомощи спросить, мне не откажут, у нас ребята хорошие работают. Да и Тамарка, зря ты так, баба-то она толковая.
Чтобы чем-то занять себя, Алексеич снял с гвоздя рыбу и, подстелив на стол газету, стал ее чистить маленьким перочиным ножом.
– Нет, Дим, никакой кассы взаимопомощи. Сам прикинь, чем отдавать будем. То-то, нечем отдавать. Вот вернемся и чем отдадим? У Кирюши на зиму никаких вещей нет, покупать придется. Тетя Софья кое-что дала, но там теплого толком нет ничего, хотя бы свитер и штаны надо. Дров немного надо еще, боюсь, не хватит. Да много чего надо! А еще такие деньги возвращать. Я так жить не могу, Дим. Живешь и чувствуешь долг, обязанность, ответственность чувствуешь. Так и не хватает нам немного. Я зарплату получу, ты зарплату получишь, ужмемся как-нибудь? Мне тетя Софья предлагала денег немного, но не хочется мне от нее принимать. Они с Василием и так несладко сейчас живут, всё детям отправляют. Да и они крышу в том месяце латали, я слышала, в долг брали.
Алексеич молчал, мысленно складывая и отнимая цифры. Дрова, вещи, продукты, обе зарплаты, пусть немного втихаря, не говоря Лене, занять. Выходило нечто среднее между возможностью выбраться на море и полной невозможностью сделать это, самое неприятное состояние из всех возможных. Туда и обратно самолет, до города автобус или электричка. Прибавить к этому обычные расходы, когда едут женщины и дети – фрукты, развлечения, кино, мороженое. Кое-что оплатит колхоз, но в целом, по прикидкам Алексеича, сумма эта выходила небольшая, ведь оплата касалась только Лены. На них с Кириллом это не распространялось.