Карельская сага. Роман о настоящей жизни - стр. 4
Кирилл плохо понимал, что происходит. Мама выглядела усталой, ей было не до игр, не до телевизора, который на новоселье подарил им дядя Саша, – небольшой цветной «Электроника». Скромный ужин – и снова за работу. С утра – скромный завтрак и на работу, по дороге сделав крюк, чтобы отвести сына в детский сад, в тот самый, куда он ходил и до переезда.
– Кирюша, я очень-очень занята, скоро всё доделаю, нужно потерпеть, тогда всё у нас с тобой будет хорошо.
– Когда доделаешь? – наивно спрашивал Кирилл.
– Не знаю, но скоро, очень скоро, Кирюша, – отвечала Лена и снова погружалась в работу.
Кирилл помнил день, когда мама защитила диссертацию: она забрала его из садика совсем рано, сразу после обеда. Они молча ехали в троллейбусе. Лена всё время смотрела на часы, боясь опоздать. Здание со шпилем показалось Кириллу мрачным, и он попятился назад. Лена не заметила этого и тянула его вперед, по ступенькам. Вокруг бегали и суетились какие-то люди, огромная аудитория была заполнена, люди сидели даже в проходах на принесенных из других помещений стульях. На одном таком стуле с красной обивкой устроили Кирилла. Он с удивлением наблюдал, как мама рассказывает о непонятном, ей задают вопросы, она краснеет и, спотыкаясь, отвечает, периодически поглядывая на него. Наконец кто-то сказал:
– Поздравляем!
Все зааплодировали. Кирилл обрадовался и, вскочив, вместе со всеми ринулся к трибуне: маму поздравляли незнакомые люди и тут же, забрав с собой принесенные стулья, уходили. Пожилой мужчина взял Кирилла на руки, впрочем, Кирилл, улыбнувшись, узнал его. Пару раз он приходил к ним и приносил маме книги, когда они жили еще в старом деревянном доме. Тогда он еще не был таким седым и не опирался при ходьбе на толстую деревянную палку с черным резиновым набалдашником.
– Молодец у тебя мама, понимаешь? – сказал он Кириллу, чем напомнил ему дядю Сашу. – Золотая у тебя мама, такую беречь надо. Ты ведь бережешь маму?
– Да, – подумав, тихо ответил Кирилл.
– Да не мучайте вы его, Александр Павлович, ребенок устал, без тихого часа с садика его забрала, да здесь отсидел тихо, – улыбаясь, сказала Лена, собирая бумаги со стола и рассовывая их по папкам. – Ну, можем, пожалуй, собираться.
– Может, проще такси вызвать? – предложил Александр Павлович. – С кафедры можно позвонить.
– Давайте, чтобы не потеряться, сядем на троллейбус и доедем до самого дома, всё равно в одну машину все не влезем, да и незачем это, Александр Павлович, – Лена едва заметно подмигнула ему.
Александр Павлович, конечно, всё понял: Лена крайне ограничена в средствах, а заставить научного руководителя платить за такси ей не позволяла совесть. На то, чтобы обставить новую квартиру, она потратила почти все свои сбережения. С началом новой жизни всегда так: нужно многое потратить, чтобы впоследствии многое приобрести, построить, взрастить. За скромно накрытым столом в комнате они отмечали успешную защиту Лены. Кириллу наскучило сидеть со всеми, слушать речи, разговоры о сложных, неведомых ему вещах. Мало ли о чем могут говорить взрослые. Его маму называли надеждой. Какая еще надежда? Кирилл был уверен, что Надежда, точнее, Надежда Сергеевна – это воспитательница группы детского сада, куда он ходил. Причем тут его мама? Он проскользнул на кухню, забрался на табурет, отдернул занавеску и принялся смотреть в сторону озера. Снег поблескивал в фонарном свете. На небе местами виднелись звезды, а по улице, съежившись от мороза и пуская изо рта клубы пара, спешили куда-то редкие прохожие.