Карельская сага. Роман о настоящей жизни - стр. 27
Это был абсолютно седой мужчина, пятидесяти шести лет от роду, гладко выбритый, в заношенном светлом костюме, брюки которого были заправлены в кирзовые сапоги. Знаком он приказал Лене присесть на стул, а сам спокойно дочитывал газетную заметку. Его спокойствие передалось и Лене: она сидела и осматривалась, забыв обо всем придуманном по дороге.
– Вот, ставят новые планы и по зерну, и по картофелю. Партия дает задание трудящимся, не спрашивая, есть ли ресурсы. И все-таки выполним план, в этом я ни капельки не сомневаюсь, – Дмитрий Викторович сложил газету, положил на стол и ударил по ней ладонью. – Так как зовут вас?
– Лена… Елена…
– Что ж, Елена, очень приятно, меня Дмитрий Викторович. Колхоз у нас хороший, наверняка Василий уже всё разболтал, правда, сложностей хватает, работать придется очень хорошо и много, иначе, уж извините, никак, – он впервые поднял на нее взгляд. – Что-то раньше я вас в поселке не видел. Или из-за озера? Тамошняя?
– С Петрозаводска, – тихо ответила Лена.
Дмитрий Викторович насторожился: где это видано, чтобы люди бросали чистый и уютный Петрозаводск, где есть всё – магазины, театры, библиотеки, музеи и прочие блага цивилизации, – и перебирались в деревню, где нет ничего из городского, а вместо этого свои прелести – бездорожье, комары, клещи, змеи, заморозки, туманы и остальное.
– Вы шутите, не верю.
– Зря, – уверенно заявила Лена. – С сыном я, погорельцы мы, квартира сгорела, неделю назад приехали и поселились в доме бабушки, в деревне.
Конечно, Лена умолчала о том, что они живут в доме, простоявшем заколоченным полтора десятка лет, что у нее на исходе деньги и, в конце концов, что в городе у нее была работа и не одна, откуда она не успела спокойно и бесконфликтно уволиться, получив расчет и все полагающиеся бумаги. Дмитрий Викторович прищурился. От него обычно не ускользали детали. Он привык видеть людей насквозь, это была насущная производственная необходимость, особенно учитывая, при каких обстоятельствах он возглавил колхоз. Разруха, недостача и проворовавшееся прежнее начальство, волнения в поселке. В Лене он уловил нечто удивившее его: она никогда не работала ни в колхозе, ни где-либо еще, не работала физически. Перед ним был типичный интеллигент: библиотекарша, или учительница, или журналистка, или еще кто-то, но не колхозница.
– И кем вы хотите работать? – спросил он, пытаясь спровоцировать ее выдать какие-нибудь интересные подробности своей жизни. – Кто вы по специальности? Что делать умеете?
– Не знаю, кем, но я научусь, обязательно научусь, – вздрогнула Лена.