Карантин - стр. 6
* * *
…Пока мама убирала, я звонила друзьям. С единственной просьбой: помолиться за моих детей.
Звонил Орёл, извинялся, что утром наорал на меня. Спасибо, спасибо, что наорали!
Дозвонилась Коле Шастину и попросила его позвонить в отделение к Антоше и узнать, как на самом деле чувствует себя Антон. Потому что на мои звонки медсестра неизменно отвечала: «Пока без перемен. Не хуже».
Но, значит, и не лучше?!! Значит, так же, как утром?!!
Шастин обещал всё узнать. Но он не стал звонить – а помчался туда. Он прошёл в отделение в своём докторском халате и сам осмотрел Антона, и послушал его сердце, что очень важно, так как в первые дни большая опасность осложнений на сердце.
Где-то в двенадцатом часу ночи Коля перезвонил мне. Сказал, что температуру уже сбили, с сердцем пока всё нормально, но очень сильная интоксикация.
Коля, милый, спасибо тебе! Ты настоящий чудесный друг. Ты настоящий Доктор.
Он сказал: «Можешь ложиться спать».
Ну, спать я, конечно, не могла.
Молилась до рассвета… За своего мальчика, за свою девочку…
Казалось, что Небо надо мной открыто. И молитвы доходят без препятствий.
Меня СЛЫШАТ…
* * *
Утром, это уже было 18 сентября, воскресенье.
Пришла мама, а я помчалась в больницу к Антоше, повезла ему фрукты, разное питье и огромное письмо, которое написала ему этой ночью…
Говорила с заведующей отделением, она как раз дежурила.
Опять услышала про «состояние средней тяжести». Она обещала, что каждое лекарство будут сначала пробовать, помня об Антоновой аллергии.
И даже увидела Антончика! Он выглянул из своего бокса, передал мне через медсестру письмецо. Всё такой же серо-зелёный. Бедный мой, бедный!..
Письмо его бодрое. Единственное, что сейчас заботит и волнует моего сына, так это: состоится ли тусовка, назначенная на ближайшую среду? Горячая просьба, обращённая к любимому папочке: не может ли он, папочка, провести означенную тусовку?
Читая, горько усмехнулась и подумала: до тусовок ли нам сейчас?..
Потом поехала в храм Всех Святых, отстояла Молебен, заказанный мной накануне.
С Ксюшей опять оставалась бабушка Лида. Они даже погуляли, было так солнечно и тепло!
Мама уговаривала меня поесть чего-нибудь, но я не могла. Вот уже два дня я не могла ничего проглотить. Не мог Антон – не могла и я… Но всё же пару оладушков маме удалось скормить мне, и только тут я поняла, как я была голодна.
(Кстати, позвонила ребятам в Новый домик. Они не высказали ни малейшего огорчения по поводу Антоновой болезни. Вроде, завтра уезжают. Попросила их убрать за собой. Сказали: «Конечно». )
* * *
…А вечером приехал Гавр, и мы его огорошили невесёлой нашей новостью.