Карантин - стр. 14
Коля Шастин – доктор от Бога.
* * *
После того, как в нашей палате побывал Шастин и оставил часть своей ауры, – здесь было уже не так страшно.
Итак, мы в больнице. У Ксюши – дифтерия. Антоша – в соседнем корпусе, тоже ещё тяжёлый…
* * *
Шастин уехал на своей машинерии, старой допотопной «Волге». Вдруг стало страшно за него: как он на ней так гоняет? И когда мы днём ждали его, а он не появился, – мерещилась авария, всякие ужасы… Слава Богу, ничего не произошло. Но вот опять стало за него страшно. Мне вообще страшно за всех наших друзей, которые гоняют на машинах. Машина – это постоянный риск. Если бы Гавр ездил на машине, я бы за два дня поседела, а на третий – сошла с ума от переживаний.
Перелив в меня своей бодрости и спокойной уверенности, Шастин уехал. Была ночь. Температура у Ксюнечки не выше +37,5. Но эти страшные хрипы!..
Я умолила её выпить два глотка апельсинового сока. Прилегла.
Полная яркая слепящая луна светила прямо в незашторенное окно, было так светло, что при желании можно было читать. На стенах колыхались, жили своей таинственной жизнью тени от ветвей… Это было удивительно красиво, и я подумала с горечью, что ночью наш бокс не такой страшный, как днём. Я смотрела на эти живые, изменчивые тени и вспоминала, как в детстве любила засыпать, глядя на игру теней на белой белёной стене…
И – уснула. Спала я очень долго, и мне снился сон, долгий-долгий сон про больничную жизнь… и как мы с Ксюшей первый раз вышли на прогулку в больничный дворик и видим – идёт снег!.. И папа с нами, и это уже не больничный парк, а Иваньковский лес…
Вскочила в ужасе: сколько же я проспала?! Смотрю при свете луны на часы… Пятнадцать минут! Как Шастин и говорил.
…И так я засыпала в течение ночи много раз – и каждый раз на пятнадцать минут. Как будто Коля меня запрограммировал, сказав: «Ты будешь вскакивать к Ксюше каждые пятнадцать минут».
Мне приснилось за эту ночь много снов. В одном из снов я была в гостях у Орла (мы к нему пришли втроём: я, Ксюша и Гавр), а Орла дома почему-то не оказалось. И как-то не по себе от этого всего и очень грустно. Проснувшись, подумала, что Орёл, наверное, заболеет, и меня охватила тревога за него…
Вот, в нашей жизни появился ещё один доктор. Чеховский вариант: доктор-писатель. Родная душа. Только полгода, как знакомы, а кажется, уже сто лет. Двадцать лет живём на одной улице, ходим по одной и той же Берёзовой аллее к метро, но до этой весны не встречались. Почему?.. Можно сетовать и сокрушаться. Но лучше будем радоваться, что всё-таки встретились. Не рано и не поздно, а как раз вовремя. Как и всё в этой непостижимой жизни…