Карантин, или Как влюбиться за 14 дней - стр. 32
Никита уснул лишь под утро, а через три часа уже трезвонил будильник. Новая волна раздражения всколыхнулась, стоило вспомнить, что надо пройти через Юлю в ванную. К счастью, она стояла на балконе и с кем-то трепалась по телефону, поэтому Никита быстро прошмыгнул за дверь и раздражённо уставился на себя в зеркало: мало того, что по ночам шастает, как вор, так теперь ещё и чтобы зубы почистить, надо тайком красться! И это в собственной квартире!
В общем, настроение у Никиты было самым что ни на есть поганым, когда он, одетый в тёмно-синие брюки и кипенно-белую рубашку появился на кухне. Одним своим внешним видом он хотел установить дистанцию и показать: то, что случилось ночью, ничего не меняет. Юля, открывшая было рот, когда он появился, со стуком его захлопнула, проводив взглядом одетого с иголочки Ливарского. Он даже волосы уложить успел! Ей вдруг стало неловко – с этой домашней войной она совершенно забыла о том, кем они, по сути, друг другу являются. Сейчас переодеваться было поздно, да и выглядело бы смешно, но назавтра, пообещала она себе, никаких блузок, надетых на домашние штаны!
– Доброе утро, – процедил Никита, начиная привычные манипуляции с кофеваркой.
– Доброе, – осторожно откликнулась Юля. Было видно, что он раздражён, и что вспоминать ночное происшествие будет себе дороже. Но и оставить вопрос о воровстве просто висеть в воздухе Юля тоже не могла, надо бы разобраться со всем сразу и жить дальше. Впереди ещё одиннадцать дней, а холодная война постепенно начинала утомлять.
– Угощайся, – сказала она, подходя к стойке и придвигая тарелку с кексами. Никита вскинул на неё глаза и прищурился: при свете дня всё волшебство, звучавшее вчера в её голосе, развеялось. На него смотрела обычная девушка с чуть вздёрнутым носиком, небрежно уложенной копной каштановых волос и пронзительно серыми глазами. Минимум косметики, свежее лицо, ни капли язвительности. Даже робкая улыбка ей неожиданно шла.
– Спасибо, – буркнул Никита, отворачиваясь к кофеварке, так кстати запищавшей. Спорить расхотелось – он никогда не нападал первым, если в этом не было необходимости. А Юля сейчас предлагала забыть обо всём и попытаться выстраивать жизнь на одной территории с чистого листа. Первый блин явно вышел комом.
– Я не против иногда готовить, – снова начала Юля, рассеянно катая чашку по столешнице. – Только при условии, что продукты будут твои. И что иногда, когда мне будет лень, мы будем заказывать еду вместе.
Никита молчал, низко опустив голову. Со стороны могло показаться, что он обдумывает и взвешивает её предложение, хотя на самом деле безуспешно пытался справиться с краской стыда, полыхнувшей от шеи к щекам. Сегодня Юля была сама доброта, хотя с порога могла осыпать его остротами и была бы права. Что изменилось в ней за эту ночь? В конце концов, он нехотя кивнул и вздохнул, пробормотав: