Капуцины - стр. 16
– Чушь! – возмущенно протянул Даган. – По-твоему, это называется улаживанием неприятностей? А, по-моему, это крайняя степень кретинизма, помноженная на врожденное слабоумие!
Он развернулся, собираясь уходить, но Илуш схватил его за локоть:
– Владетель, я…
– А ты вдвойне кретин, если думаешь, что я поверю в эти бредни!
Даган вырвал руку и покинул каюту советника, громко хлопнув дверью.
Цель, ради которой он шел сюда, не была достигнута. Ощущение, что его надули, никуда не делось после беседы. Больше того, оно дополнилось неприятным открытием: его продолжают надувать! Даган в грош не ставил рассказ советника. Это же как низко нужно ставить умственные способности князя, чтобы попытаться купить его на дешевое «мы слышали»? «Нам рассказывали…». «Знакомый знакомого троюродного деда двоюродной жены божился кому-то, что…». И ведь Илуш, подлец, такую планету выбрал, что не придерешься. Гардарика – планета настолько обособленная, что даже преподаватели юного князя, хоть и старались вложить в него максимум знаний о мирах Сферы, с которыми возможны торговые отношения, упоминали о ней вскользь и походя. Да, планета негуманоидная, населенная огромными зелеными муравьями, которые торгуют кислотой собственного производства и червем вахаха. Червь примечателен тем, что полностью усваивает почву, но отсеивает песок. Очень удобный для строительной промышленности зверь. Но из этого минимума информации невозможно было почерпнуть ничего, что подтвердило бы или опровергло рассказ Илуша.
Но больше всего Даган был возмущен наглой ложью советника относительно казни капуцина вместо набедокурившего шкипера. У князя в детстве был слизень с Аиши-9, абсолютно безмозглая тварь, сплошной желудок со всеми свойственными желудку инстинктами. Сдох, кстати, очень логично – каким-то образом пробрался во дворцовые кладовые и жрал разные вкусности до тех пор, пока в буквальном смысле слова не взорвался. Так вот, даже этой безмолвной твари было совершенно ясно, что никто, будучи в здравом уме и твердой памяти, не примет добровольно смерть за чужие грехи. Такое только в священных книгах возможно. А Илуш уверял – пока еще окончательно в ложь не скатился, – что капуцины к религии отношения не имеют.
Раздраженный, князь вернулся в свою каюту и бросился на кровать. Во всей этой истории был момент, которого он никак не мог понять. Зачем Илушу понадобилось так нагло и откровенно лгать? Если не хотел открывать истину, мог бы придумать что-нибудь более правдоподобное. Но выдал почему-то именно эту версию. Чтобы еще раз продемонстрировать пренебрежительное отношение к умственным способностям Дагана? Но в таком случае разум самого советника находился в крайне плачевном состоянии – играть в подобные игры с владетелем, от которого, как ни крути, зависело его благополучие, было не очень разумно.