Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов - стр. 32

– Не может быть, чтобы она умерла, – сдерживая слезы, бормотал Эль-Кадур. – Не может умереть женщина такой красоты и такой доблести.

Он откинул плащ девушки и внимательно осмотрел кирасу. Справа виднелась глубокая впадина с дырой посередине, откуда сочилась кровь. Осколок камня или металла, летевший с огромной скоростью, пробил даже сталь. С превеликой осторожностью расшнуровав кирасу, он сразу увидел под правым плечом девушки глубокую рану, из которой обильно текла кровь.

– Ну, если в теле нет осколков, моя госпожа выживет, – прошептал араб. – Но какой же силы был удар…

Он разорвал легкий шерстяной плащ герцогини на бинты, осмотрел кувшины и, найдя среди них один с оливковым маслом, окунул в масло бинт. Потом аккуратно перетянул рану промасленным бинтом, чтобы остановить кровь, и несколько раз изо всей силы дунул в лицо девушки, пытаясь привести ее в чувство.

– Это ты, мой верный Эль-Кадур? – вдруг сказала она, пристально вглядываясь в араба.

Голос ее был еле слышен, а лицо – бледно как полотно.

– Жива! Моя госпожа жива! – воскликнул араб. – А я думал, ты умерла, госпожа.

– А что произошло, Эль-Кадур? – снова заговорила она. – Я ничего не помню… Где мы?.. Что за стрельба над головой? Ты не слышишь этот грохот, от которого у меня раскалывается голова?

– Мы в каземате, синьора, и нам не страшны ни пули, ни турки.

– Турки! – вскричала она, приподнимаясь и пытаясь сесть, и глаза ее вспыхнули огнем. – Турки! Фамагуста пала?

– Пока еще нет, синьора.

– А я валяюсь здесь, когда другие идут на смерть?..

– Ты ранена…

– Верно… Вот здесь очень больно. Меня ранили мечом или пулей? Я совсем ничего не помню.

– Кусок камня пробил твою кирасу.

– Боже мой, ну и грохот!

– Турки снова пошли в атаку.

Герцогиня еще больше побледнела.

– Город сдали? – с тревогой спросила она.

– Не знаю, синьора, но мне в это не верится. Я все время слышу выстрелы кулеврин с бастиона Сан-Марко.

– Эль-Кадур, пойди посмотри, что там происходит.

– А как же ты? Как я могу оставить тебя одну?

– Ты нужнее там, на бастионе, чем здесь.

– Я не решусь, госпожа, оставить тебя.

– Иди, – властно повторила герцогиня, – иначе я встану и сама выйду из укрытия, пусть даже и умру по дороге. Сейчас ужасный момент, все воины Креста сражаются, а ты отрекся от пророка и стал таким же христианином, как и я. Иди, Эль-Кадур, я этого желаю, и убивай неверных, убивай врагов нашей религии.

Араб опустил голову, в нерешительности посмотрел на нее повлажневшими глазами, потом вытащил из ножен ятаган и бросился из каземата, бормоча на ходу:

– Да поможет мне бог христиан спасти мою госпожу!