Канатоходцы. Том II - стр. 50
И он кликуху:
– Шнобель.
– Вот ты где, Берёза! Он агент…
Тот к двери. Оконце открывают, тихо говорит что-то контролёру. Вещи толкает в сумку. Камера вновь отворена – и нет его.
Стайер гудит о том, как убил жену, увидав её с любовником.
Напуганный вундерменш Генрих:
– Откуда такое об этом парне?
– Вдруг дело моё даёт разворот! Я стойку держу[31], мол, аффект, невменяемый. А лепят преднамеренное. Дело ведёт Мешковатых, он минут на пять отваливает, а я – в бумаги, а там эта Берёза о том, как я давно хотел убить.
Первые минуты в тюрьме… Дундуков и Лёшка напротив друг друга.
– Его до тебя, но для тебя в эту камеру впихнули.
Да, именно так… Ох, немало его тайн у паренька, который в «посёлке» Первоуральске имеет «ванную комнату» в бараке!
– А тебя, Шнобель, чего? Такого стилягу! Дефицит толкаешь?
– Да нет, меня из-за краткой дружбы с братьями… Твердят одинаково: Крыловы – мои первые друзья! Очные, с кем угодно, только не с ними.
– А кто они?
– Центровые бандиты. Неверная конфигурация дела.
Стоеросов умнее его фамилии:
– У ментов на тебя мало и хотят прицепить к этим братьям. Говори: они тебе не докладывают о делах.
– Но следователь говорит…
– А ты не верь тому, что он говорит.
«Дурачок ты, батюшка»…
Мишель
Тихо, будто камера на кладбище. Утро. На воле никогда не бодрствует в такую рань. В тюрьме и ночью лежит – жизнь сторожит, а то отнимут её, неровен час. Неровный? Или неверный? Как тот, в который и угодил в этот замок с крепкими замками, в крепость крепкую, где обреталась дальняя родня, владельцы Демидовского дворца, дядя и племянник, такие соплеменники…
Но ведь за хранение! И колония вряд ли… Да, о племяннике о родном. Дядя выгородит его отца! Мишель крайний. Тайник в полу – его. Не у Петра в комнате. И не брат нажал на курок, и не он отдал на хранение тридцатого января Артуру. И клеть не его девицы Лельки Зайцевой. Но этот Кромкин… Или Кромкинд? Евреи русифицируют фамилии. Племянник Евгении Эммануиловны. А предок на руднике управляющим, в тёплых (так хочется думать) отношениях с прадедом. Его внук интеллигентен. А свой свояка… И в этом заведении, где один следователь, а другой подследственный.
…Мишутка делает оружие. Из дерева, металла. Детали могут быть и в баке для мусора. Ба, латунная трубка, готовый револьверный ствол. Оглядывается воровато. К входу в квартиру Евгении Эммануиловны идёт парень. Букетик цветов, коробка с тортом. Тогда Кромкину нет и двадцати, а ему лет девять. Прыгает с края бака. Парень в дверь – а пацан обратно на бак. Виделись. Правда так давно, что Кромкин его таким не помнит.