Канал имени Москвы. Том 2 - стр. 56
– Он защищает нас не только от тумана и не только от чужаков. – Девочка умылась и выглядела несколько бодрее, но все равно говорила вялым уставшим голосом. – Монахи всех убедили, что он – дар, что Лабиринт – высшая благодать, только…
– А ты как считаешь? – спросил Федор.
– Не знаю. – Девочка болезненно пожала плечами. – Все так, защищает. Только иногда мне кажется, что мы для него как стадо, которое разводят; своих – лучших – пока не трогает, бережет, так, щиплет помаленьку. Что он как хищный зверь, и все эти пути для того, чтобы набить его ненасытное брюхо. А иногда мне его жаль.
«Она опять говорит об этом их Лабиринте как о живом существе», – подумал Федор. Вслух напомнил:
– Ты сказала, не только от чужаков и тумана…
– Не только, – согласилась девочка; зябко покосилась на левый берег и спросила почти шепотом: – Ничего не слышишь?
Он удивленно пожал плечами.
– Гул. Там. – Она коротким кивком, но не оборачиваясь, указала на Пустые земли. – Совсем тихо, но различить можно. Как будто там чего-то очень много, и оно…
Девочка замолчала. Короткая и несколько болезненная гримаса скривила губы. Федор попытался разобрать, что уловил в ее глазах, и понял, что это давно испытываемый страх, долгий, к которому привыкаешь.
– У нас это называют «голосами канала», – ровно сказал Федор. – Встречается много где.
– Да, голоса тоже можно иногда различить, и еще шепот. – Она испытующе посмотрела на него. – Ты когда-нибудь слышал о Разделенных?
– Разделенных? – Федор нахмурился.
– Это они. Там. Я пока к тебе плыла, наслушалась. – У нее дернулся подбородок. – Их становится все больше. Монахи говорят, что незаметно там собирается целая армия.
– Ты ведь не во всем им доверяешь? – мягко спросил он.
– В этом они правы. – Она тяжело вздохнула. – Я в детстве видела одного. Капитаны отлавливали их и для забавы показывали на площади. Мне потом кошмары снились.
«Возможно, она говорит о Диких, – подумал Федор. – Или о псах Пустых земель».
– А почему вы их так странно называете?
– Потому что они такие. – Девочка провела рукой в воздухе крест-накрест, будто резала что-то на части.
– Уродливые? – подсказал Федор. И псы, и Дикие порядком изувечены.
– Хуже. Монахи говорят, что Разделенные хуже того, что в тумане. Что у них нет души. Вернее, она отделена и находится где-то в плохом месте и оттуда повелевает ими. Поэтому в них совсем нет ни страха, ни жалости.
– На канале много всего, – неопределенно сказал Федор. И подумал, что совсем недавно встретился с чем-то подобным – оборотнями Икши.
– Да… Но монахи, Возлюбленные, говорят, что лишь Лабиринт защищает нас от Разделенных. Только становится хуже. Готовится вторжение. Как только их станет достаточно много… И когда они придут, хлынут целыми полчищами, их не смогут остановить капитаны.