Канал имени Москвы - стр. 15

– Мать, поди-ка сюда.

Крепкий мужчина с обветренным лицом и выбеленными сединой короткими волосами как-то несколько смущённо смотрел вниз и в сторону.

– Поди, разговор есть.

– Так что ж, Макарушка, говори. – Женщина оторвалась от своей постирушки и мокрой рукой поправила волосы. – Нет же никого.

– Да нет, мать, поди, разговор важный.

Она послушно отложила работу, тем наметив свою готовность, но с места не сдвинулась. Он сам сделал к ней шаг. Видимо, это изменение дистанции показалось ему достаточным для важного сообщения.

«Что-то его точит, – подумала она. – И, похоже, я знаю, что».

Её муж, Макар, когда-то считался лучшим гребцом в городе, а силён, что бык, был до сих пор, – смущение с ним как-то не совсем вязалось и поэтому очень ему шло. Она помнила эти чудесные минуты его смущения, но сейчас сердце ей подсказывало, что разговор ждёт не из простых. Кстати, были в Дубне гребцы, которые до сих пор считали её мужа лучшим.

– Ну, не тяни…

– Сегодня к Веронике опять сваты приходили. – Он всё ещё разглядывал свои стёртые сандалии.

– И что?

– Всё женишка побогаче ищут.

Она вытерла руки о фартук:

– Слушай, чешут люди языками! Ты что, Дубны не знаешь? – Знаю. Только они, как разбогатели, сильно переменились. Скоро вообще здороваться перестанут.

– Макар…

– А что – Макар? Полгода девка сватов принимает, весь город знает, только нашему парню невдомёк.

– Ну так что ж, возраст подошёл. Девка-то видная.

– А к чему тогда Фёдору голову кружить? Ведь он на ней жениться собрался.

Она усмехнулась:

– А ты мне не кружил?

– Это другое. – Он наконец поднял на неё свои усталые, но не потерявшие пронзительности глаза. – Дошло до меня, что они согласие дали.

Женщина промолчала. Теперь ей пришёл черёд смотреть в сторону.

– Пусть сами разбираются, – проронила она.

– Я не хочу, чтоб из нашего сына делали недотёпу, мать. Нечего держать Фёдора на побегушках, а самой…

– Кто хоть?

– Поняла наконец? – Он кивнул. – Хороший вопрос. В этом всё дело. Бузинский сынок. Тот самый, купчишка. Чтоб пересчитать, кто в Дмитрове побогаче Бузиных будет, хватит пальцев одной руки.

– Поди узнай, что там Вероника себе думает, – рассудительно заметила она. – Девка-то ухаживаний его не отвергает. Вон, завтра на танцы собрались.

– Разве это ухаживания? – вздохнул мужчина.

– Решение родителей молодым сейчас не закон, Макар, – попыталась она успокоить. – Может, ну… может, сама-то она…

– О чём ты? Не та уже Вероника. Надо поговорить с парнем.

Она подняла руки в протестующем жесте, да так и застыла. Он был прав. Перемену в Веронике видели все. Кроме Фёдора. А он по-прежнему выходил у неё за порученца, ухажёра и носильщика её вещей. Так повелось у них ещё с детства, со школьной скамьи. Только и детство, и школьная гимназия давно остались в прошлом. Но передавливать в этом деле нельзя.