КамТугеза - стр. 9
Лиза стояла, облокотившись на широкие каменные перила ограждения. Она знала, что ее попа сейчас выглядит великолепно и Родион не сводит с неё глаз. Все ближайшие дома были ниже этой крыши, поэтому видеть их никто не мог.
Родион сел на пологую крышу чуть позади Лизы, сделал большой глоток из бутылки и действительно любовался ее фигурой. Именно безупречными ногами и рыжими волосами она и привлекла его в первую встречу. Это было в первый день после его возвращения с Камчатки. Черты лица сначала отталкивали: у Лизы был большой острый нос с горбинкой и крупная нижняя челюсть с неправильным прикусом. Это придавало лицу немного циничное выражение. Может быть, комплексуя из‑за этого и чтобы понравиться, она всегда была доброжелательна и улыбчива, умела внимательно слушать и поддержать беседу. Это и старательность в постели, выгодно отличало ее от тех красавиц, которые считали, что если они легли с кем‑то в постель, то уже это большая честь и награда. При этом Лиза была из очень известной семьи и скорее всего не испытывала недостатка в поклонниках.
– Да, чертей и ведьм здесь хватает, – сказал Родион. – Бегают по утрам голыми по крыше.
«В утреннем глотке есть особая прелесть – выпил и весь день свободен», – подумал Родион, рассматривая татуировки на длинных Лизиных ногах.
– Меня совсем маленькой родители отправили из Москвы учиться в Италию. Сначала была без ума от Европы. У моих предков дом в Тоскане. Знаешь, такой типичный итальянский домик: выгоревшая на солнце желтая охра, черепичная крыша. Так, ничего особенного. Но какая там вокруг красота! Какой простор! На склонах гор ровные террасы виноградников. А от дома вниз, вдоль ручья, идет фантастическая аллея из высоченных пирамидальных тополей, мощенная старинной брусчаткой, по которой, наверное, маршировали римские легионеры в пыльных доспехах. А внизу на равнине река. Все ухожено, все чисто. Люди улыбаются при встрече, – Лиза подошла к Родиону, взяла бутылку и выпила из горлышка с явным удовольствием. – Но потом это приедается и понимаешь, что это обычная деревня, где хорошо жить на пенсии. Да, и главное, в Европе богатый русский для местных, что‑то между африканским диктатором и колумбийским наркобароном.
– Ну, вообще‑то, они не сильно ошибаются, – Родион тоже сделал еще один большой глоток и откинулся назад на железную крышу, подложив руку под голову.
– Да нет, просто местечковый снобизм или, как говорят в России, дешевые понты. Они же там все аристократы – графы, князья в сотом поколении, а на самом деле нищие голодранцы. К тому же в Европе все уже расписано: дед твой был булочником, потом отец и ты всю жизнь у печки простоишь. А здесь, в Москве, сейчас все возможности.