Камшот в медцентре - стр. 22
– Было отлично, Илья Анатольевич, – отзываюсь я. – Я не против повторить при случае. Но только я не хочу, чтобы тут все знали об этом, предлагаю держать все в тайне.
– Алиса, я рад такому пониманию ситуации, – ухмыляется Максимов. – Только куда же ты? Мы еще не закончили…
– Не закончили что? – недоумеваю я. Чертовы туфли на каблуке не желают надеваться на мои трясущиеся ноги. А мне идти надо.
– Расслабление, Алиса. Расслабление.
Шеф подмигивает мне, потом легко встает с дивана – абсолютно голый, прошу заметить – и ныряет в шкафчик. Достает оттуда бутылку шираза – и, насколько я могу судить, неплохого, и пару бокалов.
– Будешь?
– Вы же не приемлете еду на рабочем месте, – растерянно говорю я.
– Ну, во-первых, рабочий день давно закончен. Да и это место рабочим не назовешь. Тем более, не предложить бокал вина девушке после того, чем мы тут занимались, – это свинство. У меня и конфеты где-то были. Так будешь?
Я вспоминаю о том, как давно я ела.
– Буду, – говорю я. И думаю о том, надеть ли мне трусики, или мы пойдем на второй заход. Поколебавшись, надеваю. Если что, снимет.
Мы выпиваем по бокалу вина. Оно и в самом деле отличное.
– Так как, Алиса? Обсудим условия? – улыбается шеф и кладет конфету мне в рот. – Ты же не думала, что тебя наняли сюда только сосать. Меня интересует полный доступ к телу.
– А я уж думала, что до серьезного интима никогда не дойдет. – улыбнулась я. – Сама хотела давно уже заняться полноценным сексом.
– Ну и отлично. Тогда днем работаем, вечером марафоним в постели?
Почему у меня такое чувство, что где-то подвох?
– Я не против, – задумчиво протягиваю я, жуя конфету.
– Должен сразу сказать, чтобы потом не было вопросов, – шеф становится серьезным, словно мы обсуждаем рабочие моменты. – За простым и тривиальным сексом – не ко мне. Под словом «марафоним» я имею в виду именно длительный процесс. Ты как к этому относишься?
Как я отношусь к тому, что каждый вечер у меня будет длительный секс с парой-тройкой очумительных оргазмов?
– Отлично отношусь, – я залпом допиваю второй бокал. После чего забрасываю обе ноги на него.
Он разворачивает меня спиной, укладывая животом на спинку дивана. Проходится языком по внутренней стороне бедер от коленей вверх. Касается языком промежности.
– О, какая ты уже мокрая, – комментирует он с улыбкой, когда я издаю стон.
Он словно музыкант-виртуоз, а я инструмент в его умелых руках. Каждое его касание вызывает во мне бурю острых ощущений. Подушечкой большого пальца он снова теребит мой клитор, губы исследуют мою попу, то покусывая, то целуя.