Камрань, или Невыдуманные приключения подводников во Вьетнаме - стр. 14
Через открытую переборочную дверь помещение начинает наполняться людьми. Седьмой отсек на подводных лодках нашего типа традиционно является жилым. Если во втором и четвёртом обитают офицеры и мичманы, то первый и седьмой заселяют матросы. Остальные же отсеки для жилья не приспособлены совсем, в них даже крысы не доживают до совершеннолетия.
От промокших до нитки мотористов мы узнали, что в пятом вырвало забортный клапан. Струя ледяной воды толщиной в руку под соответствующим для такой глубины давлением – двадцать пять килограммов на каждый квадратный сантиметр – в несколько минут заполнила едва ли не треть отсека! Что-либо сделать было невозможно, пробоина оказалась в труднодоступном месте. Да и бесполезно, честно говоря, пытаться обуздать струю, которую ломом невозможно перешибить. Спасло положение только своевременное всплытие и грамотные действия командира.
Мотористы, побарахтавшись какое-то время в ледяной воде, сообразили, что от их суеты здесь уже ничего не зависит и даже знаменитая фраза «спасение утопающих – дело рук самих утопающих» явно уже не про них. В соседние отсеки их никто не впустит – по аварийной тревоге переборочные двери мгновенно захлопываются и блокируются, и открывать их строго-настрого запрещено. Это самое жестокое, но абсолютно оправданное правило подводной службы – аварийный отсек рассчитывает только на себя. Когда ребята это осознали, они несколько расстроились, но не потеряли присутствия духа, расселись на тёплых ещё дизелях и, глядя на стремительно растущий уровень воды, простились друг с другом и дикими голосами орали во всё горло «Варяга».
И вот лодка вновь зажила повседневной жизнью. Вернувшиеся с того света, продрогшие мотористы разложили на ревущих и теперь уже горячих дизелях промокшую робу, грязные, потные, среди шума и вони пережжённого машинного масла и топливных испарений, в одних трусах и ботинках, принялись удалять из трюма остатки воды – то, что не смогла взять помпа.
По отсекам – расслабленная суета, подначки, шутки. То здесь, то там раздаётся нервный смех. Постепенно отпускает напряжение. С запозданием до нас начинает доходить весь ужас смертельной опасности, которой мы избежали.
Пройдя через громыхающий пятый и выпав из его густо настоянной духоты в январскую стужу четвёртого, я чуть не задохнулся! Ещё раньше, сразу после всплытия, когда запустили вентиляцию для проветривания отсеков, мы, обитающие в седьмом, явственно почувствовали до боли знакомый дразнящий аромат. С первым же вдохом в четвёртом я сильно закашлялся, и у меня брызнули слёзы из глаз. Резкий, ничем не смягчённый спиртовой дух плотно заполнил все мои внутренности. Концентрация спирта в воздухе была такова, что вскоре я ощутил характерное головокружение и почувствовал явственный прилив сил, как будто употребил внутрь. Из всего чувствовалось, что именно здесь, а не в пятом произошла главная авария сегодняшнего дня или даже его трагедия.