Камо грядеши - стр. 10

Вот, блин, засада! И что же делать? Вся задумка моя насмарку.

Еле дождался утра.

Женьке Перфильеву – по барабану. Гену спросить – тот должен знать.

Шабуров из толпы не любил выделяться. Его назначение на должность старшего мастера участка завершения механосборочного цеха случилось задолго до мирового потопа и явилось, с одной стороны, воплощением того, что все народы в стране советской обладают равными возможностями, с другой – настоящим чудом. Однако на шутки по этому поводу Геннадий искренне обижался, полагая, что если будет продолжать целовать начальство в зад, то что-то получит от него взамен – карьерный лимит весь исчерпал.

Покосившись на конспекты мои, старший мастер глубоко вздохнул.

– Меня сейчас больше интересует – сколько изделий сдал ты за смену БТК?

На мое недоумение улыбнулся:

– Шел бы домой – лица уже нет. Вторые сутки не спишь? Ну, хорошо!

Сел за стол, высморкался в носовой платок и приложил его ко лбу.

– Развлекай.

Складывалось впечатление, что у меня дебют на сцене.

Выслушав краткий доклад мой, покачал головой:

– Возможно, в другой раз у меня будет время и желание поспорить об этом, но не сейчас.

– Иногда жизнь не оставляет времени, а требует ответа здесь и сейчас.

– Жизнь или ты?

До меня вдруг дошло – Гена не понял и десятой доли того, о чем я сейчас ему говорил. Даже, наверное, сотой.

В эту минуту в будку мастеров вошел бригадир 322-го заказа Костя Куьмук с лицом Никулина, фигурой Моргунова и голосом Вицина из кинофильма «Самогонщики». Он медленно и осторожно приблизился к столу, осмотрел его и ткнул пальцем в мою тетрадь с записями.

– Эта? Жентяй говорит: ты здесь такое накопал, что нахрен работать….

Его адамово яблоко прокатилось по горлу от ключиц к подбородку.

Гена вскочил и руками замахал.

– Идет производственное совещание, и тебе нехрен совать свой нос не в свои дела.

На попытки бригадира возразить Гена гремел:

– Никаких вопросов! Никаких ответов! Нечего время терять – иди, работай!

Лицо Кузьмука исказила гримаса.

– Мастер! – это уже мне. – Ты скажи – нас действительно дурят?

Мое молчание было красноречивее всяких слов.

– При таком раскладе, – заявил бригадир, – надо приглашать партком и профком.

И вышел.

– Вот было бы это последнее огорчение…, – развел руки Гена, хотел еще что-то добавить, но в горле стал ком; он поморщился, глотая. – Понял теперь, что заварил?

– Не понял, как к этому относишься ты.

– Я не технолог, чтобы читать всю эту муру, – он кивнул на полку с документацией.

– И что мне сказать? Простите за беспокойство, пошел в техбюро?

– Чего добиваешься? Гнешься Кощеем да получишь по шее!