Камнеломка, кувшинки и корона - стр. 2

Дочь не считала себя избранной, не гордилась званием защитницы крылатого народа. Стыдилась ли она своей необычности или уже приняла по неизбежности – этого Азалия не могла понять. И боялась задать прямой вопрос.

Драконы поклонялись Ледяной Змее, но знали, что их прародительницей была именно водяная дракайна. Нет льда без воды, выдох утратит силу, рассеется безвредным сухим морозом. Вода и земля, магическая камнеломка и кувшинки выигрывали там, где был бесполезен холод. Последняя водяная королева, бабушка Азалии, закрыла путь скверне, прорывавшейся на острова на Малом Аспиде, покарала пособников и бунтовщиков – ядовитых драконов – и сохранила мир и покой для своих верных подданных.

Королева старалась выкраивать ежедневный час для разговоров с дочерью. Объясняла тонкости текущих политических и дворцовых интриг, делилась секретами, передававшимися в королевском роду из уст в уста – знание, как подчинить подданных своей воле, никогда не доверялось ни выделанной коже, ни бумаге. И – как ей казалось, ненавязчиво – подталкивала Эльсу к посещениям Храма. Легче умирать, если знаешь, что запястье дочери оплел чешуйчатый узор брачного орнамента – это значит, что плечом к плечу с дракайной встанет разъяренный дракон, который никогда не допустит, чтобы кто-то причинил вред супруге или детям. К сожалению, Эльса подталкивания игнорировала и не желала даже определить круг возможных женихов. Азалия расстраивалась, но пока еще не унывала – по её указанию в леднике постоянно стояла корзинка спелой клубники, а слуги дважды в день проверяли родовой гобелен. Ультрамариновая вязь выделяла имя дочери среди льдистого серебра. Рядом, на пустом месте, не появлялось ни руны, ни точки.

Утро выдалось теплым. Снег под босыми ногами сминался в жидкую кашу, вода щекотала ступни, сглаживала колкость снежинок. Ар-Ханг неспешно шел по тропе, выполняя ежедневный ритуал – посещение родительского дома. Особняк семейства Летифер медленно, но верно разрушался: терял окна, кровлю, ронял камни из кладки. Печать Совета, замыкавшая морозные цепи заклинаний, сегодня сияла особенно ярко. На крохотном участке «живой земли» валялся кусок оконной рамы – на апельсиновые деревца упала оторвавшаяся створка. Арх осторожно поднял деревяшку, старательно собрал осколки стекла. Повинуясь порыву, воткнул в землю обломанные апельсиновые веточки. И уселся на крыльцо, гадая, живы ли еще деревца.

Он никогда не видел их цветущими. Только по рассказам дяди знал, что ветви ломились от плодов, когда его мать была в тяжести. Иногда Ар-Ханг чувствовал цитрусовый привкус на губах – может быть, это был привет из тех далеких дней, когда он дремал во чреве или колыбели. А может, привкус дарила истовая вера, утраченная месяц назад.