Камера смысла - стр. 38
– И прекрасный! Просто, когда я встретил Анну, меня так закрутило, что единственное, о чем я мог думать: быть с ней. Это чувство вытеснило из меня все страхи. Или, что я там считал по поводу ограничений. И когда она забеременела, я только опомнился. Кстати, как выяснилось, жизнь может быть сносной и после рождения ребенка, – он рассмеялся веселее прежнего. – Пойдемте, я замерз и хочу отобедать. Вы не против прокатиться до Сан-Жермен?
В следующий вторник мы встретились снова. Когда я пришла, Платон в белых тканевых перчатках осторожно протирал мягкой тряпочкой рукоять ружья, покрытую красивой резьбой. Несколько будоражащих воображение предметов коллекции были извлечены из стеллажей. На большом столе лежали старинные пистолеты с богатой отделкой.
– Доброе утро! – приветствовал меня профессор, не отвлекаясь от своего занятия. – Не могли бы вы передать мне вон ту баночку с вазелиновым маслом, – его рука указала на жестянку, стоявшую на тумбочке возле входа.
– Доброе утро! – я не без опасения подцепила скользкую емкость двумя пальцами и протянула профессору.
Он взял ватную палочку, аккуратно смазал поверхность оружейного замка. Затем снял перчатки и прицепил к ружью номерок.
– Прекрасный образец барочной резьбы! Видите, какие узоры на ложе, вот тут… – произнес он, демонстрируя мне то, что назвал ложем. Наконец, видимо, удовлетворившись проделанной работой, добавил: – Один из лучших предметов, которые я вывез из Австрии.
Мы вышли из комнаты и направились в кабинет, где уже накрыли кофе. На подносе стояли вазочка с ягодами, корзинка с пышными булочками и кофейник. Композицию венчала большая сахарница из классического охотничьего сервиза.
– Я позволил себе заказать для вас нечто вроде завтрака, – объявил профессор, усаживаясь в кресло. – Ах да! – он перебил сам себя. – Сегодня Давид обещал заглянуть к старику отцу.
– Ооо! Я смогу спросить его кое о чем?
– Если он согласен, то почему бы и нет, он взрослый мальчик, – доктор Вальтер махнул рукой. – Но пока он не очаровал вас и не сбил с толку своими философскими штучками, поехали дальше. О чем вы хотите поговорить сегодня?
– Сегодня, если вы не против, я бы хотела узнать больше о вашей жене. Чтобы понимать всю историю в целом, – сказала я. – Мне так много известно о ее идеях и исследованиях, но я совсем ничего не знаю о ее жизни. О ней, какой она была. И как она повлияла на вас.
При всей видимой светскости Анна не слишком любила давать интервью. Помню, как-то она ответила одной особенно навязчивой журналистке: «Все, о чем я хочу рассказать людям, можно узнать из моей колонки и моих книг. Остальное я бы предпочла оставить для себя».