Камера абсурда - стр. 8
Старушка робко подошла к телу и легонько ткнула его носком ботика. Тело никак не отреагировало. Тогда Милица Степановна наклонилась, заглянула в лицо «пьяного» и отскочила для своего возраста весьма прытко. А случилось это потому, что она увидела бледное лицо, налившиеся синевой губы и открытые, немного удивленные глаза мертвеца. Что это труп, у старушки уже не осталось сомнений, и она, поспешно доев расстегай, отправилась в ближайший пункт полиции, дабы сообщить о столь страшной находке.
Прибыла полиция, старушку по всем правилам допросили, потом составили акт обнаружения тела, а врач-эксперт констатировал насильственную смерть от трех огнестрельных ранений, одно из которых было несовместимо с жизнью. Стреляли, по результатам первоначального осмотра, из пистолета Макарова между одиннадцатью вечера и двумя часами ночи.
Завели уголовное дело, отметающее убийство с целью грабежа и классифицированное как бытовое, поскольку во внутреннем кармане пиджака Лисянского была обнаружена крупная наличность: шесть тысяч евро и пятьдесят пять тысяч рублей пятитысячными купюрами. Кроме того, на руке продюсера продолжали тикать швейцарские часы марки «Маурис Лакруа» с черным ремешком из крокодиловой кожи. Такие часы стоили около полумиллиона рублей. Чуть позже выяснилось, что прошлым вечером в ресторане «Ерема» продюсер Марк Лисянский был не один а… с режиссером Альбертом Пиктиримовым. Они пришли в ресторан в одиннадцатом часу вечера, ужинали в нем, долго о чем-то беседовали и покинули заведение в половине первого ночи. Сократилось и время убийства Лисянского, которое произошло между половиной первого и двумя часами ночи.
– А как узнали, что Лисянский и Пиктиримов ужинали в ночь убийства продюсера вместе? Кто это сказал? – спросил я Ирину, как только выдалась в ее рассказе крохотная пауза.
– Это сказал отец, – ответила Ирина, – когда следователь пришел к нему на съемочную площадку для дознания.
– Значит, твоего отца уже допрашивали, – скорее констатировал, нежели спросил я.
– Да… дважды, – признала Ирина.
– Почему дважды? – спросил я. – Сменились следователи?
– Нет, – получил я ответ.
– А что тогда? – посмотрел я на Ирину.
– Когда отца допрашивали первый раз, то он сказал, что они с Лисянским прекрасно провели время в ресторане, много говорили о фильме, о начавшихся съемках и сценарии. А потом, – Ирина запнулась, – отец сказал следователю, что ушел, потому что ему нужно было рано вставать на съемки. Еще его спрашивали, почему продюсер Лисянский выбрал его режиссером на свой фильм, на что отец ответил, что они друзья и еще что Лисянский хорошо знал потенциал отца и доверял его чутью и таланту. На вопрос, ладил ли он с Марком Лисянским, отец ответил, что дай бог всем так ладить, как ладили они…