Камера абсурда - стр. 2
– Привет, – ответил я. – Что-то случилось?
– Не знаю даже, как и сказать, – затрудняясь с ходу ответить на вопрос, проговорила Ирина. – Наверное, все же случилось…
– Тогда присаживайся и рассказывай, – предложил я, устраиваясь удобнее в кресле.
Ирина присела. Ее взгляд, который я поймал, выражал то ли бесшабашную удаль, то ли удивление от непонимания происходящего. У меня даже мурашки побежали по спине от дурного предчувствия. Точнее, целый табун палеозойских тараканов, каждый из которых, по заверению палеонтологов, был величиной с огромную крысу. Сейчас она выпалит:
«Прости, но нам надо расстаться. Давай останемся друзьями».
«Зачем?» – не сразу пойму я напряженную тревожность, а возможно, и судьбоносность момента.
«Зачем друзьями?»
«Зачем расстаться?»
«Я полюбила другого», – произнесет она, потупив красивые глазенки в пол.
«А как же я?» – спрошу я растерянно и убито, и у меня будет такое жуткое состояние, словно вдруг умер кто-то из родных и очень близких. И на душе будет невероятная тоска.
«Я не знаю, – ответит Ирина, не решаясь поднять головы. – Так получилось».
Так могло бы произойти, но вышло иначе. Ирина сказала:
– Я пришла к тебе… Ну, в общем, у меня есть отец…
Мурашки на моей спине пропали.
Я едва сдержал вздох облегчения. Ирина пришла ко мне совсем не для того, чтобы вычеркнуть меня из своей жизни, сохранив при этом душевный комфорт. Она пришла объявить мне, что у нее имеется отец. Новость не ахти, конечно, какая… Отцы есть у всех девушек, независимо от того, знают они их или нет, но про своего отца Ирина мне ничего не рассказывала, а я как-то не удосужился спросить. И вот – завела… Ох, неспроста!
– Да ты что?! – изобразил я на своем лице нешуточное удивление, подстраиваясь под момент. – Постой-ка! Ты ведь у нас Альбертовна, так? – продолжил я с энтузиазмом. – Значит, твоего отца звали Альберт! – сказал я так, словно совершил выдающееся открытие в духе прозрения великого Менделеева. Теперь на меня посыпятся премии, медали… Что там еще? Ах да, зазвучат аплодисменты.
– Ну, почему же звали? – Ирина как-то мрачно посмотрела на меня, явно скрывая недовольство моими наблюдениями. – Альберт Андреевич Пиктиримов… Он есть, он жив, и его так зовут…
Альберт Андреевич Пиктиримов… В этом имени мне почудилось что-то очень знакомое. Где-то мне уже приходилось слышать подобное сочетание имени и фамилии.
– Чего ты вдруг насторожился? Знакомое имя, да? – с легкой усмешкой посмотрела на меня Ирина.
– Да, имя мне знакомое, – подтвердил я. – Только вот не знаю, откуда оно мне знакомо… Где-то в памяти выплыло.