Каменный Пояс. Книга 1. Демидовы - стр. 47
«Вишь ты, чует сердце, что на гибель везу! Жалко человека: все-таки тварь живая! Но что поделаешь? Отпустить его – хозяин тогда самого меня со света сживет! Запорет!» – тяжко вздохнул Влас и закричал на ярыжку:
– Ты гляди, ершина борода, бегать не вздумай! Все равно догоню, и то всегда помни: у Демидова руки длинные, везде схватят!
Въехали в пахучий бор. Доглядчик продолжал:
– Я отвезу тебя, ершина борода, на Золотые Бугры… Местина сухая – только погосту быть. Пески! Кости ввек не сгниют…
Ярыжка сидел молча, тепло от выпитой последней чары ушло. Глаза слезились. Бор становился гуще, медные стволы уходили ввысь.
– На буграх тех золото пытался добыть Демид, да оно не далось. Отвезу тебя – ты, ершиная борода, добудешь. Угу-гу-гу!..
По лесу покатился гогот, по спине ярыжки подрал мороз. Уже не морок ли то? Он опустил голову, покорился судьбе: не сбежишь от лешего…
«Вот приеду на прииски, огляжусь, подобью людишек, тогда уйду. Сам сбегу и других сведу».
От этой мысли стало веселее.
Вверху, в боровых вершинах, гудел ветер, дороги не стало. Долго кружили без дороги по пескам и по корневищам.
На глухих полянах-островах среди самой засеки, вдоль ручья вереницей идут Золотые Бугры. В этих песчаных холмах пробовал Демидов тайно добыть золото, но ничего не вышло. Земные пласты здесь – севун-песок. Дудки в них бить можно, когда пески бывают влажные. Сухие пески страшны, гибельны. Задень ненароком кайлом или царапни – из той борозденки просочатся песчинки, вырастет струйка, шелестит, бежит, растет она… Севун льется, как вода. И заливает, как водополье, дудку… Сколько работных погибло в таких копанях!
Влас привез ярыгу на Золотые Бугры, привел к шахте. Шахта – просто яма.
– Вот и прибыли. Сейчас полезешь. Вот тебе кайло и бадейка… Я таскать буду…
Ярыга подошел к яме, заглянул: «Кхе, неглубоко. Суха; в такой отработаюсь, сбегу…»
– Что-то народу не видно?
– Лазь! – насупился мужик. – Лазь, а там видно будет…
На песчаных буграх стелется вереск, цветут травы; солнечно. Место приветливое, кабы не Влас – совсем было бы весело.
– А ты, ершина борода, покрестись. В яму лезешь – всяко бывает… Эх и место, эх и пески!
Влас опустил ярыжку в яму; опускаясь, Кобылка тюкал кайлом в стенки.
«Натюкаю и убегу…»
В дудке послышался тихий шорох: посочился песок быстрее и обильнее. Полил севун. Ярыжка закричал истошно, страшно.
Мужик охватил руками сосну; борода прыгала – никак не мог унять дрожи доглядчик, всего трясло.
В полдень над ямой стояло солнце, от жары млели цветы.
Лесной дозорный подошел к яме, наклонился: